| ||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
Глава 11"Продается управляющий с домом..."
- Где тебя носит! - воскликнула Агата, увидев вернувшуюся Джин. - Риччи все устроил! - Риччи? - обрадовалась Джин. - Да не твой, а мой Риччи. Пекарь. Будешь из мешков отсыпать в чаны муку. Платят побольше, чем у Терезы. Джин понимала, что согласится на любую работу, и потому невнимательно слушала свои будущие обязанности. Думала о начальстве хлебозавода, которому необходимо показаться не дохлятиной - слабую не возьмут даже при содействии пекаря. Она впервые оказалась на территории хлебозавода. Во дворе стояли цистерна с молоком, грузовики с мешками муки, сахара. Часть мешков грузчики относили в помещение, остальные складывали на крытой платформе. Цементный двор, словно инеем, был припорошен мукой. Агата повела Джин в двухэтажный особняк администрации. На первом этаже девушки работали на компьютерах. Второй этаж занимало начальство. Они остановились перед табличкой "Плейс". Агата постучала и, услышав разрешение войти, открыла дверь. - Мистер Плейс... - начала она. - Да, я знаю, - прервал седеющий мужчина с квадратными плечами. Воротничок белоснежной рубашки туго охватывал его мощную шею. - Ричард говорил... Что ж, работайте, - он внимательно посмотрел на Джин, - мисс... - Лоу, - подсказала Джин. - ...мисс Лоу, - повторил он, встал из-за стола и неожиданно оказался низкого роста, с отрастающим брюшком. Ноги в дорогих ботинках были почти по-женски изящны. - Вас предупредили? Мы платим двести долларов в неделю, - сказал он. - Это немного, но если вас устраивает, с завтрашнего дня приступайте. Желаю удачи. Две последние фразы прозвучали для Джин особенно приятно: восемьсот долларов в месяц - больше, чем у Терезы! - и уже с завтрашнего дня. Очутившись снова во дворе. Агата подтолкнула Джин локтем. - А ты в самом деле везучая! Это ж надо - вылез из-за стола... расшаркивался! - Не выдумывай! Кто расшаркивался? Агата не слушала. - Он, между прочим, вдовец! Джин поморщилась. - Перестань! - И этот не подходит? - почти зло укорила Агата. - Перебирать раньше надо было! - Она выразительно посмотрела на живот Джин. - За него любая пойдет! Положение, деньги!.. И человек хороший. А что фигурой не вышел, так все остальное в порядке... - Тебе-то откуда известно? - удивилась Джин. - Известно! Да и фигура у него ничего. Ноги короткие, зато плечи какие! - Можно подумать, ты продаешь его. Агата расхохоталась. - Продается управляющий с домом, свекровью и счетом в банке!.. Впрочем, на фиг ты ему сдалась? - Вот и хорошо. И больше не будем об этом... Агата замолчала и вдруг снова расхохоталась. - А я бы пошла за него... Основные цеха завода уходили в глубь двора. Там были печи, где выпекали хлеб, булки, пирожные, торты. Уже у входа пахло свежей выпечкой. Агата толкнула боковую дверь, и они оказались в просторном помещении с цементным полом и высоким потолком. Отсюда все начиналось. Прямо со двора по пандусу въезжали грузовики. Грузчики сбрасывали на транспортер мешок, который медленно двигался по ленте. У конца транспортера работница ловко вспарывала мешок специальным ножом, одновременно ставила на нужную отметку регулятор емкости, и мука текла в чан. А на подходе был следующий мешок - и все повторялось. - Ну, как? - допытывалась Агата. - Хороша работка? Это тебе не полы мыть!.. Ладно, все, пошли домой! Джин не двигалась, завороженно смотрела на плывущие по ленте мешки. - Идем! - Агата потянула ее за руку. - Успеешь налюбоваться. Джин была подавлена. Однообразие все повторяющегося и повторяющегося процесса угнетало. Ей казалось, что она сама превращается в придаток ползущей ленты. В кафе у Терезы можно было делать что-то быстрее или медленнее, раньше или позже - менять темп и порядок работы по своему усмотрению... Она поглядела на женщину, нажимавшую кнопку "пуск", когда требовалось наполнять чан, и кнопку "стоп", когда чан наполнялся. Вот и вся "работенка", как говорила Агата. Как робот, подумала Джин. - Тебе не нравится? - удивилась Агата. Они вышли на улицу. После сумрачного помещения солнечный свет слепил глаза. Джин, щурясь, наслаждалась теплом. - Мне? - переспросила Джин. - Тебе! - сердито сказала Агата. - Я же все вижу. А восемьсот долларов нравятся? - Да. - Ну и молчи! Подумала бы о ребенке!.. Глаза Джин напряженно смотрели на Агату, но едва ли они видели ее. - Что с тобой? - спросила Агата. Взгляд Джин медленно возвращался к реальности. - Ничего... - ответила она. - Странная ты, - недовольно сказала Агата. Вечером Джин пошла к Бекки. Бекки только что вернулась из больницы и наслаждалась домашним покоем. Хотя ее комната мало отличалась от больничной палаты: кровать, тумбочка с лекарствами. Небольшой телевизор. Маленькое зеркало, никаких признаков хобби, никаких предметов, выдававших вкусы или капризы хозяйки. Никаких дамских мелочей, вроде фотографий суперзвезды - безразлично, мужского или женского пола, - губной помады в футляре якобы "от Макса Фактора" или хотя бы красивого гребешка. Все строго, чисто, без "улик". - Сандра говорит, - словно оправдываясь, пояснила Бекки, - что когда я поправлюсь, тогда и буду украшать. - Она рукой обвела стены. - А сейчас, чем меньше вещей, тем легче дышать. - И было непонятно, согласна она с сестрой или подчиняется ей. - Хорошо, что ты пришла, Джин. Я одна. Скучно. - Она никогда не употребляла слово "тоскливо". Оно означало бы жалобу, а Бекки уже знала, что люди не любят чужих жалоб. - А Сандра? - спросила Джин. - У Сандры своя квартира. Она очень занятой человек, забегает ко мне на пять минут - ей некогда. - Бекки... - проговорила Джин. - Я почувствовала его!.. Она произнесла это торжественно и немного испуганно. Бекки также испуганно спросила: - Кого? - Его! - Джин дотронулась до живота. - Ребенка Стива?.. - прошептала Бекки. - Ты рада? - Не знаю. Джин хотелось, чтобы Стив был рядом. Даже если бы он отказался от ребенка, она не чувствовала бы себя одинокой. Лишь бы он знал!.. А теперь, кроме Бекки, ей некому рассказать... - Не знаю, - повторила она. - Ты всегда можешь поделиться со мной. Я не болтлива, - сказала Бекки. Она понимала, что сейчас нужна Джин. Но, когда все наладится, Джин, как и другие, забудет о ней... Возвращаясь домой. Джин купила бутылку приличного бренди - отблагодарить пекаря Ричарда. Пекарь сидел у Агаты в одних трусах. У него были длинные тяжелые руки, большие плоские ступни и яйцевидная лысая голова с маленькими глазами на бледном лице. Появление Джин не смутило его - он чувствовал себя благодетелем и не поспешил за галстуком. Пекарь вылакал всю бутылку. Маленькие глазки превратились в щелки, лицо покраснело. Чуть заикаясь, он стал поучать обеих женщин, как следует жить. Жить следовало, как он. У него классная машина, приличный дом, он собирается купить на побережье небольшую виллу. - И еще кое-что останется! - сообщил любовник Агаты, намекая на величину своего банковского счета. После приобретения виллы пекарь задумал оставить работу и жить в свое удовольствие. Но даже пьяный, он не обмолвился, будет ли участвовать в этом удовольствии Агата. Женское самолюбие Агаты задевали такие речи, особенно в присутствии другой женщины, и она наигранно бодро сказала: - Ну, ну, расхвастался! Ложись спать... Джин подавляла одуряющая монотонность новой работы. Еще более трудным оказалось не однообразие, а то, что всю смену приходилось выстаивать на ногах. Однако и это было не самым тяжким. Самое тяжкое - мучная пыль. Когда Джин вспарывала мешок и мука сыпалась в чан, поднявшаяся облаком взвесь забивалась в рот, в нос. Джин кашляла и, еле дождавшись перерыва, выбегала во двор, чтобы подышать чистым воздухом. Она пробовала закрываться платком, но вскоре начинала задыхаться. Через несколько дней к ней подошел мистер Плейс: - Мисс Лоу в вашем положении... - "В вашем положении?" Неужто заметно? Или Агата сболтнула? Джин покраснела. - В вашем положении, думаю, - продолжал мистер Плейс, - следует менять работу. Джин запротестовала: - Я справляюсь! - Мы подыщем вам что-нибудь другое. Он ушел, оставив Джин в растерянности. Она вспомнила слова Агаты: "Ты понравилась нашему старику". Этого только не хватало! Но он ведь знает, что она беременна... Прошло две недели. Джин продолжала отмерять в чаны муку. Руки уже сами выполняли заученные движения, и, если бы не белая пыль, Джин считала бы, что с работой ей повезло. Спустя неделю мистер Плейс вызвал ее к себе. На этот раз он не вышел из-за стола и говорил по-деловому скупо. - Мисс Лоу, я отдал распоряжение о вашем переводе в кондитерскую. Ваши обязанности вам там объяснят. Он взглянул на нее и перевел взгляд на лежавшие перед ним бумаги. Джин пробормотала слова благодарности и вышла из кабинета...
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||