Александрос Кристалакис, греческий миллиардер и меценат, вошел в холл, завершив телефонный разговор с одним из своих бизнес-партнеров в Америке. Он ничуть не удивился при виде ожидавшей его жены.
Поллианна за годы брака наконец выработала привычку к пунктуальности. Теперь она никогда не опаздывала, а вот былую живость, так его восхищавшую в первый год их брака, утратила безвозвратно. И бурные проявления любви исчезли вместе с ее непосредственностью. Сначала он думал, что это результат первой беременности, трудного периода и эмоционально, и физически. Но после родов она не вернулась к старым привычкам, которые его так восхищали.
Хотя Александросу было грех жаловаться. Его жена потратила много сил, чтобы приспособиться к новому образу жизни и статусу супруги миллиардера из старинной семьи знатного греческого рода.
Поллианна, американка из простой семьи, выросла совсем в другом окружении и воспитывалась в иной культуре, поэтому замужество стало для нее своего рода вызовом. Но нет такого вызова, с которым не смогла бы справиться его удивительная красавица-жена.
Когда они поженились, Поллианна почти не говорила по-гречески и тем не менее посещала с мужем светские рауты и использовала вновь обретенное положение для поддержки благотворительных проектов.
Ее природная естественность, дружелюбие и открытый характер покорили его друзей и знакомых, и высшее афинское общество, хотя и неохотно, все же приняло ее в свои ряды.
Сейчас, на шестом месяце беременности их вторым ребенком, она выглядела красивее, чем в день их свадьбы. Кроме того, она излучала такое достоинство, что имя Анна подходило ей гораздо больше, чем Полли, как ее называли домашние, подумалось Александросу. Тем более что и его мать настаивала на Анне.
Дизайнерское платье, ее фирменного серебристо-голубого цвета, облегало чуть располневшую грудь и изящно ниспадало на уже заметную выпуклость живота. Его ребенок растет в чреве любимой женщины.
Это наполняло его такой гордостью, которую он не испытывал даже при заключении самой выгодной сделки.
Александрос с нескрываемым восхищением разглядывал супругу.
– Потрясающе выглядишь, жена моя.
– Недаром ты платишь непомерные гонорары стилистам, – ответила она, не глядя на мужа и без тени улыбки на лице.
Она вообще последнее время вела себя очень сдержанно на людях. Другим она еще могла улыбнуться и мило побеседовать, но в присутствии мужа вела себя как покорная восточная жена.
За исключением спальни, где превращалась в страстную роковую женщину, без которой он не мыслил своего существования.
Александрос понял, что она особенная, стоило им оказаться в одной постели. Потому и попросил ее руки, отвергнув многих богатых наследниц из числа греческой знати, которых подсовывала ему маман еще с университетской скамьи.
И она ответила «да». Почему бы нет?
Он смог обеспечить Поллианне образ жизни, о котором она даже не смела мечтать.
Но сейчас дело было не в дорогом дизайнерском платье или сверкающих бриллиантах, которые она решила надеть на еженедельный семейный ужин, и даже не в шелковистых каштановых волосах, уложенных в элегантную прическу, а в том, как она светилась беременностью. Это и побудило его сделать комплимент.
Раньше она всегда отвечала на его комплименты искренней улыбкой. Сейчас в ней явно произошла перемена, и он пока не понимал, в чем дело. К примеру, ей перестало нравиться обращение «любовь моя». Нет, она не просила так ее не называть, она вообще ничего у него не просила и не спорила с ним в последнее время. Она просто невольно морщилась при этих словах, и Александрос больше так к ней не обращался.
Они летели на вертолете в фамильный особняк в полном молчании, что не было неожиданностью. В кабине было шумно, хотя оба были в наушниках, говорить не хотелось. Было время, когда они общались взглядами, и Поллианна тесно к нему прижималась. Сейчас он не мог вспомнить, когда в последний раз она проявляла такую открытую привязанность за пределами спальни.
Женатые друзья предупреждали, что брак со временем превращается в рутину, но Александрос был уверен, что их семейной жизни подобное не грозит. Он ошибся, но ни секунды не жалел о том, что сделал эту женщину своей женой.
Их перелет прошел нормально, и они прибыли в родительский дом, расположенный в самой престижной, северной части Афин, вовремя.
Мать Александроса приветствовала их традиционным двукратным поцелуем, хотя и пощадила макияж невестки, поцеловав воздух. Поллианна ответила тем же. Она выглядела спокойной и полной достоинства и совсем не походила на ту юную девушку, не умевшую скрыть неприязни к свекрови в первые месяцы брака.
