В середине лета на западе королевства Чикора снова разразилась война. Большая. О сборе добровольцев объявили даже в маленькой восточной деревеньке Сосновка.
Отец и два старших брата девятилетнего Алика встали под королевские знамена. «Не впервой. Прогоним захватчиков и вернемся», – браво заявил старший, Роман, обнимая маму на прощание. А она снова и снова повторяла сквозь слезы: «Берегите себя! Возвращайтесь живыми!»
Всех лошадей добровольцы забрали с собой. Трудно без лошади на деревне, но сейчас это беспокоило крестьян меньше всего. Все надеялись, что защитники вернутся до страды.
К сожалению, этого не произошло.
В этот раз облака пыли на дорогах поднимали не доблестные защитники, а беженцы. Некоторые просились переночевать, а взамен рассказывали то, что слышали о захватчиках: «Отбирают все, а народ заставляют работать от зари до зари».
Зерно еще не созрело. Напуганные слухами, одни крестьяне прятались в лесах, надеясь переждать и собрать урожай. Другие оставили свои дома и поля и бежали на восток.
Жители Сосновки поначалу бежать не решались, а по вечерам часто собирались, делясь слухами и опасениями.
– Наша деревня вдали от больших крепостей. Авось война стороной пройдет. Не придется за горы тащиться, – говорил седой старик, который и по местным холмам с трудом ходил.
– Скоро хотя бы мокрое зерно сможем собрать, – вторил ему другой.
– Главное – своих бы дождаться, – говорила Матрена, мама Алика.
Остальные тоже надеялись, что их мужья и сыновья вот-вот вернутся с войны.
В глухую шахтерскую деревню в восточных горах Лилак плохие новости тоже дошли, хоть и с задержкой. Вернувшись вечером из шахты, шестнадцатилетний Егор увидел во дворе своего старого деда, и решительно сказал:
– Дед, говорят, что армия Вангавы уже половину страны прошла. Того и гляди, столицу захватит. Отпусти меня воевать.
– Мал ты еще, – покачал головой дед.
– Ну и что, что ростом не вышел, – обиженно засопел внук. – Я сильный. Ты же сам рассказывал, что не раз нашу Чикору защищал. Теперь мой черед пришел.
– Воевать – не камни долбить. Одной силы мало. Учиться нужно, чтобы зазря не погибнуть, – ответил тот, задумчиво глядя на запад.
– Я все равно пойду. Добром прошу благословить на доброе дело.
– Война – дело совсем не доброе. Запомни это хорошенько, а на защиту родной земли я тебя благословляю.
– Благодарю, – с поклоном сказал Егор. – Мы с ребятами договорились уйти на запад с рассветом.
Они вошли в хижину, молча поужинали бедняцкой похлебкой. Егор быстро собрал вещи. Тут дед велел достать из старого сундука, с самого дна, свой меч. Парень справился с тяжелым мечом, а вот за рукоятку смог поднять его только двумя руками. Он с восхищением посмотрел на деда и сказал:
– Кирка тоже поначалу тяжелой казалась. К ней привык, а к мечу еще быстрее привыкну.
– Не хотел я запрет нарушать, да видно пришло мое время помирать, – грустно произнес дед. – Слушай и не перебивай.
– Ты же и по двору с трудом ходишь. Воевать точно не сможешь, – снисходительно ответил внук.
– Не на войне. Я сейчас умру, – спокойно уточнил дед. – Запоминай и никому не рассказывай мой секрет. Учителя потом найдешь. Сначала ты не пойдешь далеко на северо-восток. Не ищи там три высоченные горы в снежных шапках, а между ними – другую гору с маленькой пещерой.
– Но я же и так на запад, а не на восток собираюсь, – недоверчиво произнес Егор.
– Похоже, моя хитрость не помогла, – слабым голосом произнес дед и схватился за сердце. – Я этот меч мог одной рукой поднимать, но лишь благодаря той пещере.
С этими словами он упал. Егор бросился к деду, но жизнь его уже покинула. Теперь слова о смерти и нарушенном запрете уже не казались парню шуткой. Их зловещий смысл лежал перед ним. В голове разрастался ворох вопросов, а ответить на них уже некому.
Единственное, что казалось очевидным – поход на запад придется отложить хотя бы на день, чтобы деда похоронить. Утром приятели ушли воевать без него. Они еще не знали, что идти уже поздно.
Раньше король Юрий и родное королевство Чикора держал в кулаке, и соседям спуску не давал. Но, как только он постарел и слег, король Федот из Вангавы поспешил воспользоваться ситуацией. Его армия уже захватила Одандаулу, столицу Чикоры, и уверенно продвигалась с запада в направлении восточных гор Лилак.
С горных склонов прекрасно видно столбы черного дыма, которые поднимались над родной Чикорой. С каждым днем все ближе. Беженцы потеряли всякую надежду вернуться и шли дальше на восток.
Вместе с другими мальчишками из Сосновки Алик бегал на вершину соседнего холма, чтобы забраться на вековой дуб. С него они тоже видели, что черный дым все ближе.
Крестьяне на скорую руку сжали недозревшее зерно, которое даже не обмолотишь. Пусть и придется растирать колючие колоски в ладонях, а хоть какая еда в дальней дороге. Все, кто нашел в себе силы, тоже двинулись на восток. Только старики остались.
Вначале мама Алика следила, чтобы четверо детей держались возле нее, но она держала за руку младшую Аллочку, а другой рукой придерживала тяжелый узел за спиной. Старшие дети тоже несли свои пожитки и колоски.
