Золотистый осиновый лист, плавно кружа в воздухе, приземлился на безмятежную гладь реки. Проследив взглядом за его полетом, я сильнее сжала кружку с горячим чаем. Зябко передернула плечами. Последний день лета. Грядут холода. Хуже того – перемены.
Я стояла на самом краю небольшого причала. За моей спиной мирно дремал огромный пустой дом. Он был великолепен – я спроектировала его сама. Но не всем проектам в жизни суждено сбыться – в его стенах так и не зазвенел серебряными колокольчиками смех моих близких. Все заполонила тишина.
На несколько километров ни единой души. Лишь я да обитатели леса. Когда-то меня пугало одиночество. Это было давно. Целую жизнь назад. Теперь я не терплю шума, общества. И даже больше не ищу предлогов, чтобы сбежать в свой единственный приют.
Я сделала несколько осторожных глотков – чай все еще был очень горячим. Подставила лицо последним летним лучам. Последние несколько суток я практически не спала. Оттого, должно быть, так дрожали пальцы и было маетно на душе.
Заставив содрогнуться, зазвенел мобильный. Я не любила, когда он оживал. Наверное, отучилась ждать хороших новостей. Вечно видела во всем подвох. Даже в простом телефонном звонке.
– Привет, пап.
– Доброе утро, родная. Как ты?
– Хорошо. Как мама?
Пауза. Напряженное молчание. Казалось, я вижу, как он нервно передвинул попавшиеся под руку предметы, что лежали на его большом дубовом столе. Бросил тревожный тяжелый взгляд в огромное окно. Нахмурился, но обманчиво весело сказал:
– Замечательно. Передавала тебе привет.
Это была ложь. По обоим пунктам. Мы знали это оба. Но следуя давно установленным правилам, он продолжал лгать, а я делать вид, что верю.
– Поцелуй ее за меня.
– Обязательно, – заверил папа и стал серьезным. – Агуша, я, на самом деле, тебе по делу звоню.
– Я почти завершила проект. Не волнуйся, все успею в срок и…
– Речь не об этом, – отмахнулся отец. –Возникла проблема по твоему профилю. Похоже, дочка Зуевых сбежала из дома…
Вообще-то, по профилю я архитектор. Это моя единственная и очень любимая специальность. Остальное – жалкая попытка найти ответ, которого нет.
– Точнее, – тут же поправился отец. – Они так думают и…
Я внимательно прислушивалась, взвешивала каждое его слово, чутко реагировала на любое изменение интонации. Бодрость его голоса давно не могла меня обмануть. Увы, мои трюки пред ним были столь же бессильны.
– Я не обещал, что ты сможешь помочь, – заключил отец, бегло рассказав о случившемся. – Но попробовать все же стоит. В такой ситуации, сама знаешь…
– Знаю, – кивнула я, будто он мог меня видеть. И порадовалась, что это не так.
– Они живут совсем рядом от тебя, – обрадовался отец и быстро рассказал, как мне добраться. –На всякий случай я пришлю тебе телефон Олега. Мало ли, заблудишься.
– Не переживай, не заблужусь. Отправлюсь к ним прямо сейчас.
– Спасибо, родная. Позвони, как освободишься. Может и я чем сгожусь. Все же дело такое…
Простившись с папой, я поспешно вернулась в дом. Помыла кружку, бросила теплую шаль на спинку кухонного стула. Схватила ключи от катера и, разрезая водную гладь реки, помчалась к Зуевым.
Мы никогда не дружили домами. Признаться, я даже не помнила ни их лиц, ни имен. Отец работал с Олегом Зуевым в одной сфере. Родители владели архитектурным бюро, Зуевым принадлежала одна из крупнейших строительных компаний города. И все же, когда грянула беда, они позвонили именно ему. Причина была на поверхности, и удивляться не имело смысла.
Двигаясь вверх по течению реки, я была на месте всего через десять минут. Не заметив ни единой души вокруг, легко пришвартовалась. Оказавшись на суше, окинула взглядом особняк.
С точки зрения архитектуры ничего примечательно. Добротный скандинавский проект. Продуманно, просторно, уютно. Идеально постриженный газон. Каждый цветок в саду, каждое дерево подчинены законам геометрии.
На террасе, что окружала дом по периметру, плавно раскачиваются огромные деревянные качели. В уголке сидит брошенный плюшевый мишка.
Когда-то в этом доме жило счастье. Но оно покинуло его. Я чувствовала это каждой клеточкой. С надеждой обернулась назад. Мой катерок, будто призывая к побегу, блестел белыми боками на солнце. А в голове крутились слова отца и через силу я заставила себя идти вперед.
Оказавшись на террасе, я прислушалась. Ни шороха, ни звука. Назад уже не смотрела, но и войти не решилась. Постучалась. Раз. Два. Никто не услышал. Никто не ответил.
Закусив в досаде губу, я вошла без приглашения. Излишне громко поздоровалась:
– Добрый день!
Откуда-то справа показалась жилистая женщина лет сорока с некрасивым лицом и коротко стриженными светлыми волосами. Она была явно встревожена, даже напугана. Но с хваткой бультерьера взялась за меня.
– Вы кто? Что вам здесь надо?
Ответить я не успела, хоть и намеревалась. Даже подумывала паспорт показать, пока не покусали.
Услышав голоса, к нам вышел мужчина. Если я и встречала когда-то хозяина дома, то в памяти моей он не остался. Однако, по реакции «бультерьера» догадаться кто он можно было сразу.
– Агата? – со смесью надежды и тревоги спросил Олег Зуев. Я кивнула.
