Глава первая. Как все начиналось
Мудрые психологи уверяют: мол, все мы родом из детства.
Когда надоедливые взрослые спрашивали, кем я хочу быть, я, с детства ненавидящая цирки и прочее насилие над животными, уверенно заявляла, что быть мне дрессировщицей львов и тигров! На детскую психику повлияла модная в те далекие времена песня Боярского (он казался мне нереальным красавцем). Представляла себе, как я, изящная и хрупкая, в чем-то сверкающем и непомерно элегантном, вхожу в клетку к свирепым тиграм, публика замирает восхищенно, а я такая: «Ап!..» – ну и далее по тексту.
Песня вышла из моды, я благополучно повзрослела, получила первое высшее и гордо стала называться учительницей английского и французского языков.
Однако учительствовать в школе совсем меня не прельщало, и я озадачилась поиском своей первой работы, где бы нашлось применение моим талантам и хотя бы одному, потом и кровью вымученному, иностранному.
Тут нужно уточнить, что дело было в уездном городе Че, одном из многих затерянных и потерянных городов бескрайнего Урала, куда нашу семью волею распределения военного ведомства забросило из сказочного ГДР. Государства, которого больше нет на карте. Я успела там лишь родиться и была слишком мелкой, чтобы протестовать против столь контрастного возвращения на родину.
Шел 2000 год, и компаний, ищущих дипломированных знатоков иностранных на официальной основе и с честной зарплатой, в городе Че было немного. Точнее, всего одна.
С этого и начался мой трудовой путь самурая Помощника.
О, не стоит снисходительно улыбаться (а то и закрывать книгу). Помощник – это вам не секретарь (или, простигосподи, референт. Надеюсь, это слово навсегда осталось в мезозое 90-х).
Помощник – это серый кардинал компании. Самый близкий к солнцеподобному.
Человек, знающий намного больше, чем жена, любовница и налоговая вместе взятые.
Человек, живущий на передовой, с вынужденным опытом первоклассного психолога и дипломата.
Ибо только помощник уже по шагам босса знает, в каком настроении он идет. И можно ли улыбаться или лучше прикинуться деталью интерьера.
Но все это приходит с опытом. А тогда, отправляя свое лаконичное резюме в Международный медицинский центр (звучало это нереально круто, конечно), я и представить не могла, как это предопределит всю мою дальнейшую жизнь.
Глава вторая. Кто знает, что на уме у этих пчел
Владелец единственного на тот момент Международного медицинского центра в городе Че был весьма импозантен. Дорогие костюмы на куцем тельце сидели вполне годно, парфюм, благородная седина и непроницаемые черные глаза делали его весьма популярным у дам всех возрастов.
Пробежав за секунду мое резюме, где значилось лишь образование, мои хобби и таланты, сей почитаемый глава компании утвердил меня на роль переводчика-референта (боже, давайте уже забудем эти смешные слова).
По сути, я исполняла роль его помощника, просто в те времена это слово еще не было известно работодателям нашего уездного городка.
Как вскоре стало ясно, международной компания называлась исключительно номинально. Босс наш пару раз выступил с докладами о пользе пчелиного яда для лечения алкоголиков и наркоманов в Тулузе, отжал там денег на развитие идеи у доверчивых французов и, собственно, добавил гордую приставку «международный» к вывеске над нашим салоном.
Компанию крышевали известные братья татары, которые частенько заезжали к нам в салон и просили меня между делом перевести им инструкции к только появляющимся тогда мобильным телефонам.
Помимо регистрации нашего светила на различные конференции и перевода инструкций неандертальцам в мои обязанности входило обучение босса английскому языку. Английский шефу не давался. От слова совсем.
Я придумывала план занятий, подбирала различные упражнения, какие-то игры и скороговорки, ассоциативные ряды и пробовала всякие модные методы. Но начальник предпочитал смотреть сальными глазками мне в декольте, а не в тетрадь. Дверь его кабинета стала все чаще закрываться на ключ во время занятий, «чтобы никто не беспокоил», а я гадала, сколько еще смогу продержать дистанцию.
В качестве наказания за строптивость меня перевели на работу с алкоголиками и наркоманами. В рамках новых обязанностей мне полагалось оформлять договоры и принимать оплату за курс лечения.
Пакет документов и стоимость лечения для пациентов были разные. Спрашивать в лоб «Вы, простите, бухаете или ширяетесь?» было как-то неловко. Сначала босс, приводя ко мне людей на оформление, называл код диагноза, но со временем я наловчилась уже при одном взгляде на человека определять, алкоголик он или наркоман. В последствии в жизни мне это очень пригодилось в отсеивании всякого неадеквата.
Благодаря грамотной рекламе и умению моего босса разводить людей человеческий зоопарк в клинику шел сплошным потоком. Бизнесмены, подсевшие на наркоту, трудные подростки, нюхающие клей «Момент» в подворотнях, запойные мужья, приведенные на аркане отчаявшимися женами, деревенские трудяги, с трудом накопившие на лечение…
