1. Часть 1 Глава 1
— Адуська, — рыдала Маринка[1] в трубку. — Прости меня, ду-уру-у… Я у тебя такая ду-у-ура-а!
— Что случилось? — Кончики пальцев от испуга онемели настолько, что Ада чуть не выронила телефон. — Марин?! Да что случилось?! Господи, перестань ты рыдать! Скажи уже, наконец, нормально, что произошло!
— Артём! — Подруга захлебнулась криком. — Артём! Он ищет тебя… Я не знала ничего… прости-и-и! Он… Илья… Он… — Она всхлипнула и забилась в невидимой истерике. — Он знает, что ты в парке-е-е с Викушей гуля-яе-ешь…
«Господи!»
Ада немедленно отключилась, принялась лихорадочно шарить взглядом по пространству вокруг себя и почти сразу же наткнулась на «него». В конце аллеи, по которой они и фланировали с дочерью, она увидела несущегося к ней Артёма. И хотя с их последней встречи прошло больше года, его стремительную, лёгкую и немного танцующую походку сложно было не узнать.
Не зная, что делать, Ада застыла на месте. Пытаясь успокоить бешено колотящееся в груди сердце, сначала выхватила дочку из коляски, а затем, положила обратно. Но буквально тут же в голове вспыхнул приказ самой себе:
«Беги, Ада! Беги быстро и далеко! Пока ещё есть такая возможность!»
Вцепившись в ручку прогулочной коляски до побелевших костяшек на мгновенно похолодевших пальцах, рванула в противоположную от приближающегося к ней Артёма сторону. То и дело оглядываясь, с ужасом отмечала, как расстояние между ними стремительно сокращается. Слепой страх гнал её вперёд, отдаваясь болезненным уколом от сковывающего напряжения в каждой клеточке тела.
«Господи! Помоги! Не дай мне возможности спасовать пред этим человеком! Не хочу встречаться! Не хочу общаться! Не хочу, чтобы знал…»
Но додумать до конца Ада не успела, поскольку в следующее мгновение больно ударилась плечом и локтем обо что-то железобетонное.
Она взвыла. Разряд тока, войдя в руку, мгновенно распространился по всему телу, обездвиживая Аду. От боли из глаз хлынули слёзы. Потеряв всякие ориентиры, она пошатнулась, готовая свалиться кулем на ещё мокрый, после недавно прошедшего тёплого летнего дождика асфальт. Боязнь усугубить своё и без того незавидное положение заставила её непроизвольно вцепиться в то, что и возникло на пути столь неожиданно.
И тут, в обонятельные рецепторы вломился экзотический и бархатистый запах мускатного ореха, перца и нероли[2] — смесь модного мужского парфюма. Затем, сквозь влажную пелену, застилающую глаза, сначала пробился васильковый цвет, и только потом, наконец пришло понимание, что это всего лишь футболка, плотно обтягивающая рельефный спортивный торс. Несколько секунд, и её замешательство прошло. Отчего-то сразу стало понятно, что с этой стороны угрозы нет.
Опасность была, но… Она чувствовала её именно затылком. Страх парализовал каждый позвонок. Чётко осознавая, что ещё две-три минуты, и ей уже будет не избежать встречи с человеком, которого она больше не хотела никогда видеть, старалась вычеркнуть из своей жизни, заставил действовать.
И боялась Ада сейчас не за себя. Как бы страшно и больно ни было ей в ту их последнюю встречу, но она это пережила. Тяжело, долго, но всё же смогла оставить произошедшее в прошлом, спрятала где-то внутри себя, считая, что заслужила. Слишком уж расслабилась она тогда, доверилась, по сути дела, абсолютно чужому для себя человеку, приняв желаемое за действительное. Ведь видела же истеричность, эгоизм старого приятеля, но всё равно позволила их отношениям перейти за рамки обычной дружбы, к более интимным. Артём же, переступив запретную черту, посчитал возможным распоряжаться жизнью Ады так, словно имел на это право.
Да, она сильно ошиблась, уговорив себя, что дружба между мужчиной и женщиной всё же бывает.
Ада снова вздрогнула. Позади неё был тот, кого следовало опасаться, но, главным образом, не за себя. Она боялась за свою маленькую, беспомощную доченьку. Догадайся Артём, что Вика его дочь, страшно подумать, чем может обернуться это для них обеих.
Затравленно оглянувшись, Ада, увидела, что расстояние между ней и Тёмой сократилось до двухсот метров. С каком-то неудержимым отчаянием в глазах она уставилась на обладателя спортивной фигуры, в которого она и врезалась.
Перед ней стоял высокий, вполне даже симпатичный блондин с глазами тёмно-серого, почти антрацитного цвета. Это было настолько необычно, что Ада на десяток секунд зависла, погрузившись в странную густоту оттенка. У него были прямой нос, пухлые, аппетитные губы, светлые брови и — о, чудо! — длинные, чёрные ресницы…
Охватив всё это в одно мгновенье, с облегчением вздохнула. Ни агрессии, ни раздражения против человека, так внезапно возникшего у неё на пути, она не чувствовала. Неожиданно ощутив у себя на талии чужие руки, к собственному удивлению, поняла, что отвращения к мужчине не чувствует: либо страх напрочь отрубил его, либо организм не воспринимал этого человека как возможный сексуальный объект.
По спине прошёлся озноб, но не холодный, а какой-то жаркий, плавящий мышцы. Пульсация крови в висках достигла пика, и новый укол страха мгновенно заставил действовать. Привстав на цыпочки, она обняла молодого человека за шею и, дотянувшись до уха незнакомца, быстро прошептала:
