– Знаешь, а я умею летать, – призналась Аэлита. – Не так, как летают люди ночью во сне, а так, как летать умеют только птицы, большие птицы с сильными крыльями, как орлы, парящие над бездной. Я умею ловить восходящие и нисходящие потоки, подниматься к облакам и камнем падать вниз, в бушующую морскую пучину… Ты мне не веришь, Ариэль?
Юноша пожал плечами, посмотрел на Аэлиту.
– Всё это кажется мне, по меньшей мере, смешным. Не обижайся, Аэлита. Где твои крылья? Где?
Аэлита тряхнула золотыми кудрями, запрокинула голову вверх, раскинула руки в стороны и беззаботно рассмеялась:
– Вот они, Ариэль!
– Я так и знал, – хмыкнул он.
– Ничего ты не знал, – пропела Аэлита. – Ни-че-го. Лучше поцелуй меня и забудь о том, что я тебе наговорила.
– Забыть? – он посмотрел на Аэлиту с подозрением.
– Забудь-забудь, – скороговоркой выпалила она, приподнявшись на цыпочки. – Я – обычная девушка, Ариэль. Но твоя любовь делает меня крылатой. Кры-латой…
– В это я готов поверить, потому что твоя любовь, Аэлита, окрыляет меня, —признался Ариэль, обняв Аэлиту.
Юноша и девушка, похожие, как брат и сестра, стояли под раскидистым цветущим каштаном. Ветер растрепал золотые волосы Аэлиты, перепутал их с золотыми волосами Ариэля, швырнул им в лица охапку белоснежных лепестков и умчался прочь.
– Ти амо, Ариэль, – проговорила она. – Я люблю тебя.
– Ти амо, Аэлита, – повторил он.
– Как странно, – подумала Аэлита, оставшись одна. – Как странно, что Ариэль мне не поверил. Как странно, что он не увидел моих крыльев.
Она выпрямила спину, чуть вытянула вперёд шею, глубоко вздохнула, приподняла руки, которые тот час превратились в большие сильные крылья, сделала несколько шагов и взлетела. Небо приняло её в свои объятия.
Паря в заоблачной выси Аэлита забывала обо всём, что осталось внизу. Земные заботы и огорчения теряли над ней власть. Солнечный свет вытеснял из души черноту, даруя неповторимое ощущение свободы.
– Ах, почему, почему Ариэль не умеет летать? – думала в такие минуты Аэлита. – Как было бы прекрасно парить в вышине вдвоем! Жаль, что Ариэль не знает, что у него тоже есть крылья, что крылья есть у всех людей. У всех…
О том, что у людей есть крылья, Аэлита узнала в семь лет, когда её вместе с другими девочками привели к храму Небесной Гармонии. Каждую весну служители храма выбирали девочек, достойных стать хранительницами вечных тайн. Юные создания, одетые в белоснежные одежды, расшитые небесно-голубыми нитями, выстраивались на площади перед храмом. На головах у девочек были тончайшие покрывала из серебряной органзы, закрепленные тонкими серебряными обручами.
Ровно в полдень массивные бронзовые двери храма распахивались, и вниз по ступеням крутой лестницы, украшенной бело-голубым ковром, спускались хранительницы тайн – пять золотоволосых красавиц с веночками из флёрдоранжа. Чуть впереди шла главная хранительница в пурпурном платье с длинным белоснежным шлейфом, который придерживали девушки, облаченные в малиновые наряды, расшитые золотым орнаментом. Девушки двигались так быстро и легко, словно не шли, а летели. Белоснежный шлейф поднимался вверх и опускался вниз, напоминая гигантские крылья птицы. Из открытых дверей храма вслед за хранительницами тайн двигался мощный световой поток, доносилось чарующее пение.
У подножия лестницы девушки останавливались и стояли неподвижно, сложив молитвенно руки. Главная хранительница делала несколько шагов вперёд, закрывала глаза и замирала, приподняв руки ладонями вверх. Девочки, пришедшие к храму, по очереди проходили мимо нее, касаясь кончиками пальцев сначала левой, потом правой её руки. Время от времени главная хранительница открывала глаза и кивала головой. Это значило, что девочка, стоящая напротив, должна пройти под белоснежное покрывало. Зрелище было завораживающе волшебным. Трудно описать сердечные переживания юных избранниц, удостоившихся благосклонности главной жрицы.
