– Арина, сколько можно собираться! – верещала моя мать, стоя в коридоре. Закатила глаза и ответила ей.
– Иду! – недовольно пошлепала из комнаты в коридор.
Сегодня мое совершеннолетие и мне разрешено сходить в парк.
« О, чудо!»
Когда все мои одноклассники, кому в течение года исполнялось восемнадцать, хвастались, что им родители чуть ли не Дисней Лэнд арендовали для празднования, мне полагалось сходить в парк и желательно ещё порадоваться этому.
Меня вообще воспитывают, как хрустальную вазу, но при этом ни капли тепла или родительской поддержки мы с братом не видели никогда. О чем говорить, если родители иногда покупают себе что-то вкусное, едят вдвоем, а нам наливают борщ или греют трехдневные макароны. Нет, мы, конечно, не голодаем, но и баловать нас никто не стремится.
Если смотреть со стороны, наша семья вообще очень странная. Как минимум у нас четверых нет общих черт лица, поведения, интересов или вообще чего-то, чтобы можно было сказать, что мы родные люди. Мой младший брат Степа, если честно, вообще больше напоминает какого-то крысеныша. Поведение у него кстати тоже сильно похоже. Мы совершенно не ладим друг с другом, стараемся не пересекаться, поэтому я привыкла быть одна. Одноклассницы меня сторонятся. Кто-то считает меня странной. Но я всего лишь тонко чувствую этот мир.
Странно звучит, понимаю. Просто иногда я предугадываю погоду или какие-то события. Однажды уберегла одноклассника от схода снега с козырька школьного крыльца. Одноклассницу оттолкнула, когда доска оторвалась от школьной стены в актовом зале. Но при этом я ничего особенного не чувствую. Как будто это встроенная опция моего организма.
– Бельская, ты опять в своем мире застряла? – хохотал одноклассник, который вечно меня достает. Парадокс, но именно от него я чувствую наибольший интерес к себе. Мне не с кем это обсудить, разобраться и понять, почему именно чувствую, и что ему нужно, поэтому я просто его игнорирую. Как и в этот раз, просто прошла мимо. Мои родители уже сидели в машине, а этот придурок снова терся возле нашего подъезда.
По приезду в парк, настроение немного улучшилось.
– У тебя лимит – максимум три аттракциона, – отчеканила мать.
«Ну, это уже что-то…»
Стараясь абстрагироваться от родителей, которые никогда не вызывали во мне теплых чувств, и брата, что на людях вел себя как-то зашуганно, я шагала по парку и выбирала карусель. Мама недовольно фыркала, отец вообще как будто был не здесь, но мне было все равно. Если мне дают сегодня возможность хоть что-то увидеть кроме дома и школы, то я этим воспользуюсь на 100%!
Вереща как сумасшедший заяц, я каталась уже второй круг на аттракционе, где вагонетка над землей бегала по специальной трассе. Я бы еще и третий раз прокатилась, но моя родительница взбрыкнула.
– Арина, хватит! Мы сейчас идем в кафе, а потом домой! – выпалила она.
– Вы мне обещали три аттракциона! – гневно уставилась на родителей и топнула ногой.
– Мы это обсуждать не будем! – прошипела мама, а ее глаза сверкнули так, как я всегда боялась видеть это от нее. Как будто демон в этот момент внутри нее.
Протяжно выдохнув, подал вслед за остальными, что отправились в кафе. Ни о каком праздничном настроении не может быть и речи. Отец молча ковыряет вилкой торт, мама настороженно смотрит по сторонам, как будто высматривает кого-то, а брат странно принюхивается, болтая ногами, и крутит головой по сторонам.
«Максимально странная компания…»
– Пойду еще пирожное себе возьму, – раздраженно бросила и встала с места.
– Нет! – рявкнула мама, а я снова упала на стул. – Ты доела, значит идем домой! – буквально рычала на меня.
– Да сколько можно?! – выкрикнула я, сжимая в руках кружку из-под чая. – Это мой день рождения!
– Ты будешь делать то, что я скажу. Ясно? – цедила сквозь зубы, раздувая ноздри, мать.
– Не будет этого! – громче выпалила в ответ, и кружка в моих руках взорвалась. Осколки полетели в разные стороны, я вздрогнула, инстинктивно прикрывая глаза. Родители как по команде подскочили и сорвали нас с братом с мест.
– Домой! – шипела мама.
Совершенно ошарашенная произошедшим, бежала за родителями, еле успевая шагать.
Уже сидя в машине, краем уха слышала, как родители перешептывались. Брат нервно ерзал на сидении, что хотелось дать ему подзатыльник, но у меня как будто волю выкачали. Я даже разозлиться толком не могла. По приезду домой, мне отдали команду – идти к себе и не высовываться.
Ночью спала очень плохо, как будто что-то мешало мне, или кто-то пытался разбудить. Совершенно разбитая, утром выползла в школу. Не успела далеко отойти от подъезда, как кто-то дернул меня за руку, затаскивая под козырек. Хотела закричать, но на мой рот легла холодная ладонь.
– Держи, как будешь далеко от дома, открой это, – шепнул парень, пряча лицо под капюшоном от толстовки. Он тут же вынырнул в другую сторону, ускоряя шаг. А я на ватных ногах двинулась к намеченном направлении.
Первая мысль была, выкинуть бумажку и дело с концом. Мало ли психов по городу ходят. Но что-то внутри зудело и сопротивлялось этому. Тогда осмотревшись по сторонам, я остановилась и раскрыла ладонь, что уже вспотела от того, что я ее плотно сжимала. Развернула записку:
