Солнечное утро создавало хорошее настроение. Наверное, сегодня не буду задерживаться на работе и сразу после нее схожу с сыном на рыбалку. Тем более он давно уже просит, а мне все некогда. Недалеко от нашей квартиры был небольшой пруд, где местные, впрочем, и приезжие мужики ловили окуней и плотву.
Мы жили в Агрогородке, а местные жители почему-то называли его Колхоз. В голове возникали картинки: берег, удочка, водная гладь, и незаметно я подъехал к своему кладбищу. Оно, конечно, не мое, но я там давно работаю, и оно мне уже как родное, как бы это страшно ни звучало. Ведь за несколько лет я тут уже каждую тропинку знаю и все выделяющиеся места.
Многие люди считают, что работать на кладбище тяжело морально, но на самом деле тут бывают и веселые истории. Морально тяжело, только когда хоронят молодых. Да и привыкает человек ко всему. Мне нравится работать на кладбище, нет, я не мазохист. Просто тут морально спокойно, начальство никогда не стоит над душой. Ты просто делаешь свою работу, помогаешь людям в трудную для них минуту, и тебе за это платят. С деньгами на кладбище проблем не бывает вообще никогда.
Я подошел к нашей сторожке, это домик землекопов.
Нас в бригаде четверо. Зайдя в комнату, сразу становится понятно: это комната настоящих работяг. Все в пыли, грязно и запах табака. Слева в углу стоят наши четыре лопаты и ломы. Лопата у каждого своя и имеет специальную метку. Кто-то сделал на ручке надрезы, кто-то болт большой вставил в рукоять, а я просто обжег зажигалкой черную точку на ручке.
В раздевалке висят рабочие вещи. Штаны из спецодежды, на полу стоят берцы, а на гвоздях висят грязные кепки и бейсболки. Без кепки, кстати, никак нельзя. Потому что, когда копаешь могилу, песок сыпется на голову и это очень неприятно.
В правом углу – старый цветной телевизор, слева в углу стоит холодильник, который еще старей, а между ними не очень чистый стол. Я переоделся, достал из холодильника пару вкусных конфет, которые нам дают на помин души каждый день. Включил телевизор и навел себе чай. Потихоньку стали подтягиваться наши ребята. И я пошел в контору, чтобы узнать, какая будет работа на сегодня.
Оказалось, что сегодня будем хоронить семь человек, работы много, день нелегкий. Мы разошлись по всему нашему огромному кладбищу.
После похорон меня вызвали в контору и сказали сходить с пожилой женщиной посмотреть место, где нужно поправить памятник.
Придя на место, было видно, что памятник сильно наклонился, а на памятнике портрет молодой девушки. Я не обратил внимания на дату и спросил:
– Дочка? Или сестра?
Женщина улыбнулась, посмотрела задумчиво на портрет, погладив ладонью по краю памятника. В ее взгляде было много и печали, и любви одновременно, и она сказала:
– Возможно, вы сочтете меня сумасшедшей или скажете, что это неправда, но это на портрете я.
Меня поразили ее слова. Конечно, я сразу посмотрел на дату на памятнике. Последняя цифра там была тысяча девятьсот пятьдесят третий год. А женщине на вид было около шестидесяти. Я с удивлением спросил:
– А с чего вы это взяли? Кто вам сказал?
И она начала рассказ:
– Раньше я жила обычной жизнью одинокой женщины. Работа, дом, иногда подруги. Но после аварии моя жизнь изменилась. Я стала чувствовать себя и детективом, и экстрасенсом одновременно.
– После аварии у меня в голове стали возникать какие-то картинки. Я поначалу не понимала, мне казалось, что это воображение или галлюцинации. Они были похожи на отрывки из жизни или на отрывки фильма, но я не чувствовала и не знала, что это. Но позже периодически стала их угадывать и понимать. Появилось чувство, что это что-то близкое и родное, я стала всматриваться в них. Эти образы и картинки были мне очень знакомы и близки. Я сначала думала, что это воображение, а оказалось, что это память. Я стала вспоминать, что это моя прежняя жизнь. То есть кем я была до этого. И я все вспомнила: где я жила, в каком доме, какая была квартира и на каком этаже мы жили. Я вспоминала все больше и больше подробностей и мелочей. Маму и бабушку, мальчика, который меня любил, и вспомнила, что я болела белокровием и как я умерла.
Мне было и страшно, и интересно, и я стала искать тот дом, он был двухэтажным, а жили мы на первом этаже в двухкомнатной квартире. После долгих воспоминаний и поисков я нашла этот дом. И вот я стою перед этим домом, и у меня от страха перехватывает дыхание. Совпадало все: и расположение домов, и расположение квартиры, и даже во дворе совпадали мелочи. Конечно, там добавились гаражи, но зато качели остались те же, только перекрашены. Вспомнила маму и бабушку. Папы не было, он погиб. И главное, вспомнила себя, чем я занималась, а я играла на пианино. Стала вспоминать ноты и недавно попробовала поиграть первый раз, и такое чувство, что я это всю жизнь делаю, мне понравилось. Вспомнила, с кем дружила и даже имя того мальчика, его звали Денис. Я расспрашивала старых соседей и нашла одну бабулю, которая там живет с детства. Она мне многое рассказала из памяти, и все ее слова только подтверждали мои картинки. Она мне рассказала про Дениса, сейчас он военный, тогда, после смерти девушки, он сильно тосковал. Решил стать военным и посвятить себя войне, но через пять лет женился, родил двух сыновей и сейчас делает хорошо. Потом она-то мне и подтвердила, что тут жили когда-то мама с дочкой и с бабушкой. Я тогда сильно болела и умерла. И соседи это тоже подтвердили, что девушка умерла еще молодой. Когда меня похоронили, мне было девятнадцать лет.
