К тому моменту, когда я более или менее придя в себя наконец-то выбралась из бассейна, гости уже разбрелись кто куда, в поле зрения остался лишь хозяин особняка.
— Тебя отвезут домой, — протягивая мне полотенце, произнёс он. Затем собственническим жестом обвивает рукой за талию, притягивая к себе: — До связи, детка, — добавляет, как-то до болезненного жёстко целуя в губы.
Перед мысленным взором проносятся минувшие события и так противно становится, хочется рот намылить и драть язык мочалкой, или за неимением оных хотя бы вытереть полотенцем. Но у меня нет права на проявление истинных чувств и эмоций, передо мною поставлена задача и я должна её выполнить, чего бы мне это не стоило. Правда все эти высокопарные слова никак не смиряли с существующим положением дел. Вот вроде солнышко ласково светит, птички поют, и воздух по-прежнему отличается небывалой свежестью, но уже не радует ничто. Опоили, попользовали и выставили за двери практически. Бррр.
Благо эмоции не успели вырваться наружу. В тот же миг, у хозяина особняка начинает трезвонить мобильный. Корвенцев младший одною рукой управляясь с гаджетом, вторую опускает к моим, прикрытым одним лишь полотенцем, ягодицам, по-свойски сжимает их поочерёдно. Сдёргивает прикрывающее наготу полотенце, окидывая моё тело оценивающим взглядом. Звонкий шлепок, отзывается жжением ниже поясницы. Чуть в стороне замечаю Салора, с какой-то гадливостью наблюдающего за происходящим, и щёки вспыхивают от смущения и стыда. Наконец-то Корвенцев подталкивает меня к шезлонгу, где осталась моя одежда, а сам как ни в чём не бывало продолжает с кем-то разговаривать по телефону.
Легко ли это — сохраняя достоинство умудриться одеться, под пересечением удовлетворённого взгляда Вячеслава и осуждающим, граничащим с призрением со стороны экс-демона? Внутри всё аж наизнанку выворачивается, но держу спину ровно, и старательно контролирую выражение лица, чтобы не дай-то бог не проявились истинные эмоции, хотя самой себя касаться мерзко после всего случившегося. Но делать-то нечего, не голышом же домой добираться? К тому же, напрягает меня мысль о том, что Салор мало того, что был свидетелем происходящего, он же меня сейчас и домой, наверняка, повезёт.
Завершив одевание, собрала силу воли в кулак, собираясь обернуться и одарить хозяина особняка самой соблазнительной из доступных мне улыбок и увидела лишь его удаляющуюся спину. Обидно. Пока садилась в машину, тот даже не обернулся. Что бы это значило? Будет ли продолжение? Или может разговоры про следующий раз и повторение лишь отговорка? И ничего ведь уже не поделать, остаётся лишь ждать и надеяться. И терпеть едва ли не физически ощущаемое презрение, исходящее от Салора.
Как и предполагала, везти меня должен был экс-демон. Заметив, что я направляюсь к машине, тот демонстративно распахнул пассажирскую дверь, заняв при этом водительское место, чем однозначно дал понять, что с вопросами посадки я должна разбираться сама. Ну ничего страшного, справлюсь уж как-нибудь, сложнее будет вынести его присутствие во время пути.
До города ехали молча. Водитель сосредоточился на дороге, я на проплывающие мимо пейзажи, которые теперь почему-то совершенно не впечатляли. Всё так же, в молчании экс-демон притормозил возле моего дома. Небо заволокло тучами, под стать настроению, немногочисленные деревья покачивались под едва ли не штормовыми порывами ветра. Не дожидаясь помощи выбралась из авто, направляясь к подъезду, приложила ключ к замку домофона, услышав как запиликал замок, потянула на себя тяжёлую дверь, с облегчением проскользнула внутрь, ожидая что сейчас услышу хлопок за спиной и наконец-то окажусь отрезана от источающего призрения водителя. Но вместо этого сзади раздались шаги, а в следующий миг…
На меня словно ураган налетел. Вжал в стену, сильные мужские руки зашарили по моему телу: изучая, подчиняя. Губы смяло поцелуем, ещё более жёстким нежели недавно подаренный Корвенцевым.
Я дёрнулась, пытаясь высвободиться, да куда там!
— Не строй из себя девочку, — прорычал Салор, тот что Ролас, продолжая сжимать мои груди, ягодицы.
Возмутиться бы, дать отпор. Но до чего же это будет нелепо. Он прав, поздно корчить из себя невинность. К тому же, эти жёсткие ласки как ни странно завели, вызвав в животе приятную сладкую негу, между ног всё заполыхало огнём и увлажнилось. Хотя куда уж мне ещё-то, после того что было совсем недавно? Ан нет, я вспыхнула будто фитиль свечи. В живот упирается сверх меры возбуждённое мужское естество сжимающего меня в объятиях мужчины. Осознание того, что меня желают даже после всего того, чему свидетелем он был, заводит ещё сильнее. Кажется, ещё миг и он возьмёт меня прямо здесь, в подъезде.
— Только не тут, — не без труда оторвавшись от терзающих меня губ, прохрипела я.
— К тебе, — выдохнул он и подхватил меня так, что я вынуждено обвила его талию ногами, едва сквозь одежду не насадившись на вздыбленный от возбуждения член.
Всё так же, не прерывая поцелуев он вызвал лифт, вышел из него, умудрившись изъять из моих дрожащих рук ключи от квартиры. И вот одежда уже летит в разные стороны. Его. Моя. Тело горит от всё сжигающей внутри меня страсти. Что со мной? Такого я не испытывала даже под действием того напитка, коим меня напичкал Корвенцев младший. Или это остаточное явление? Побочный эффект? Как часто Салор удовлетворяет свои потребности — вот так, с ещё не до конца пришедшими в себя девицами своего боса?
