Аника откусила кусочек шаверона и принялась медленно жевать. Мясо в шавероне было хорошо прожарено, возможно потому, что было не слишком свежим, а возможно для того, чтобы клиенты не задумывались кого именно они едят. Крыс в этом убогом районе было полно, как и других вредителей. В том числе двуногих. Например, она сама. Её рост был чуть больше полутора метров, и она состояла в Падальщиках. А эту банду ненавидели все. Падальщики обчищали карманы пьяных, верховодили попрошайками и не брезговали торговлей людьми. Но самое главное – они похищали детей. Чаще всего, в их сети попадали беспризорники, но иногда встречались и отпрыски вполне благополучных семей. В таком случае родне предлагалось заплатить выкуп, и чадо возвращали в целости. Разумеется, не из благородства. Просто никому не хотелось бесконечных полицейских рейдов на территорию района, или того хуже – вмешательства наёмников. Человек на многое способен ради мести, тем более за собственного ребёнка. Уже не раз бывало, что банда почти полностью истреблялась руками очередного профессионального наёмника, увешанного стим-лентами или ещё хуже – боевыми имплантами от АО «Заслон». Русские всегда славились мощными технологиями в сфере вооружения.
Жестокость – абсолютная норма для сламсов*, в которых живёт четыре пятых города. Так устроен мир. Чего можно требовать от людей, которые либо вовсе лишены легального заработка, либо убиваются за гроши на низовых производственных должностях? В центре, где живут представители жирненького «среднего класса» и младшие руководящие чины, принято игнорировать факты, и закрывать глаза на положение людей. Им хорошо, а остальные пусть выживают как хотят. Вот они и выживают. Наёмничество, заказные убийства, грабежи, кражи – всё это было частью реальности сколько Аника себя помнила. И всегда считалось делом если не благородным, то вполне уважаемым. Но похищение и торговля детьми – это слишком низко. Так могут только Падальщики! Аника брезгливо сморщила симпатичный нос. Ну конечно! Можно подумать какие-нибудь Биобустеры упустят шанс обезжирить очередного раздутого от собственной важности менеджера, если к ним в руки попадёт его ребёнок. Лицемерные говнюки! Она доела последний кусочек шаверона, и, скомкав обёртку, бросила её на улицу. Когда-то давно, когда бабушка Аники была ребёнком, такое поведение считалось неприличным. Тогда люди ещё пытались делать вид, что заботятся об экологии, сейчас в этом нет никакого смысла. Вокруг полно мусора. Он повсюду. Даже улицы, по которым ходят люди, состоят из старых спрессованных отходов. Здесь и полноценных домов-то мало, большая часть жилищ представляет собой разномастный самострой. Старые транспортные контейнеры, неловко скреплённые между собой листы пластика и металла. Нелепые, располагающиеся в два-три яруса лачуги, криво украшенные неоном – вот что такое сламсы.
Некоторые, правда, считали частью района коллектор. И, пожалуй, это правильно. В бесконечных лабиринтах коммуникаций было много интересного. Жили там только самые отчаянные, но работали многие. Очень удобное место для того, кто не хочет, чтобы в его дела лезли копы. Само собой, Падальщики имели в коллекторе свою территорию. Кстати, об этом. Скоро закат. Пора собираться. Аника повернулась к дому. Они с братом жили на втором ярусе. И по местным меркам они устроились хорошо. Перед окном была небольшая площадка – настоящая роскошь. Здесь можно было посидеть и поглазеть на улицу. Иногда Аника вывозила сюда Сэмми, они пили что-нибудь холодное и болтали. Должна же быть у мальчика хоть какая-то радость, кроме копошения в сети.
– Эй, мелкий, ты как? – бросила она, заходя в единственную комнату.
– Хорошо, даже очень! Аника, а ты знала, что до нас, в смысле до всех живых существ, которые сейчас населяют планету, были другие? Миллионы, или даже миллиарды лет назад! Они были совершенно иные, не такие как мы. А сейчас они все мертвы. Представляешь?
– Это очень интересно! – хихикнула она, округляя глаза.
– Но в сети есть люди, которые говорят, что всем этим находкам от силы пара десятков тысяч лет. Что нас сюда заселили инопланетяне, и перед этим они уничтожили всю местную жизнь, – продолжал Сэмми.
– Какая жуть! Ещё немного, и я буду думать, что бабушка была права, когда говорила, что от технологий люди тупеют!
– Наша бабушка была генетически моделированной, и её вынашивали за деньги, чтобы после рождения отдать сама знаешь куда. Не ей о технологиях рассуждать.
– Ага, и из-за этого я родилась с зелёными волосами, – она посмотрела на брата с улыбкой. Такой смышлёный! Не то, что она. Только с громоздким сетевым визором на голове выглядит комично.
Надо бы раздобыть денег ему на обучение. Мальчишка точно далеко пойдёт! Как хорошо, что новое дело, которым она занимается, выглядит многообещающе. Крюк говорит, что они здорово на этом поднимутся. Главное, чтобы всё шло тихо, по плану.
– Да. А ещё, тут странное. На Восточной окраине, вроде как происходит что-то плохое. Туда копов нагнали. В их сегмент сети не пробиться, но говорят что-то связано с подземкой. Будь осторожнее, ты же в коллекторе работаешь, – Аника кивнула. Как бы не вышло большой беды, однако Сэмми ни к чему знать подробности. Плохие новости вредят детской психике!
