Цвет волшебников – красный. По цвету одежды их самих, а также их ассистенток можно узнать издалека. Словно яркая алая вспышка среди предпочитающих неброские расцветки остальных жителей королевства.
И услышать тоже можно издалека.
Особенно одного конкретного волшебника.
Нет, нельзя сказать, что его голос звучит ужасающе. Если вслушаться, он даже приятный, мужественный, бархатистый такой, словно у исполнителя оперных арий. Вот только интонации – надменные, высокомерные – всё портят.
Абсолютно всё!
Услышав его посреди людной площади, мимо которой проходила моя дорога, я поморщилась. Соблазн пройти мимо, обойдя кружным путём это сборище и притвориться, что ничего не заметила, был так силён, что ноги сами повернули в сторону. Но усилием воли заставила себя двинуться не туда, а прямо в толпу. Отчаянно не хотелось сталкиваться с этим человеком лицом к лицу, но ничего не поделать, это моя работа, и пусть сегодня мой законный выходной, начальство не простит, если узнает, что я прошмыгнула мимо назревающего скандала, даже не попытавшись ничего сделать. Репутация наших клиентов – репутация агентства. Чем лучше мы улаживаем конфликты, тем больше волшебников обращаются к нам, а не к конкурентам. Хотя, если говорить совсем честно, я была бы только рада, если бы Эдриен Дельгар покинул «Аромат волшебства» и ушёл в другое агентство, ещё бы и платочком ему вслед помахала.
Но не дождёшься ведь!
Сделав глубокий вдох, я принялась расталкивать народ локтями. Люди неохотно расступались. Наконец-то прорвавшись в самый центр толпы, я сдула с лица растрепавшиеся тёмные локоны, бросила удручённый взгляд на помятое в давке новое платье – разумеется, красное! – покачала головой, увидев по-модному размалёванную белокурую девицу, которая стояла напротив Дельгара и явно качала права.
У самого волшебника вид был крайне скучающий. Подбоченившись, он смотрел на блондинку так, будто видел перед собой надоедливую муху, осмелившуюся нарушить его покой. Собственно, он практически на всех взирал с подобным выражением лица, так что я этому даже не удивилась.
Как, впрочем, и словам девицы.
– Ты обещал! Говорил сладкие слова! И я верила тебе! – восклицала она, сопровождая завершение каждой фразы топаньем обутой в туфельку на каблуках ноги. Как будто резкую точку ставила. – А теперь я, возможно, жду от тебя ребёнка, ведь от этого же и в самом деле бывают дети!
Я закатила глаза. Кто бы знал, как часто за свою трёхлетнюю службу в агентстве я это слышала! Всегда и везде находится немало желающих обзавестись малышом от волшебника, вот только…
– Ну наконец-то, – заметив моё появление, снисходительно бросил Эдриен Дельгар. – Разберись тут. А мне некогда. Прощай, детка, ты была великолепна, – обратился он к блондинке. – Не устрой ты эту публичную разборку, могла бы получить дорогой подарок в честь нашего расставания, но, увы, ты упустила свой шанс.
С этими словами волшебник ловко, даже как-то изящно раздвинул окруживших его зевак и скрылся в неизвестном направлении. Эффектнее выглядела бы разве что телепортация. Но в пределах города она запрещена, поскольку случались нежелательные последствия вроде понёсших лошадей, испугавшихся внезапных исчезновений в клубах дыма, и шумных детских истерик, чьи родители потом осаждали агентство, требуя компенсации за нервное потрясение их чада.
– Разойдитесь, пожалуйста! – повысив голос, произнесла я. – Видите, он уже ушёл. Больше ничего интересного тут не произойдёт, уверяю вас.
Девицу же, которая уже начала громко всхлипывать, я взяла под локоть и отвела в сторону.
– Но он же обещал! – повторила она, когда я вытащила из ридикюля и протянула ей чистый носовой платок. – Говорил, что я самая красивая! А теперь…
– Знаю, – заверила я. – Это не первый случай. Большинство волшебников… весьма охочи до женского пола.
Я не стала добавлять, что зачастую девушки вешаются на наших клиентов сами. Поклонницы, обожательницы… Даже клубы создают, где обмениваются информацией о своей любимой звезде – так они их называют – и коллекционируют портреты. А ещё подкарауливают своих кумиров повсюду, кричат, визжат, просят автографы. И этим, кстати говоря, очень мешают работать.
– Но как же ребёнок? – с надеждой задала вопрос собеседница. – Вдруг он появится? Тогда элир Дельгар на мне женится?
– Жаль вас разочаровывать, но дети у волшебников появляются только с их желания, – ответила я, повторив то, что уже говорила не раз – другим вот таким же понадеявшимся на чудо глупышкам. – Каждый из них знает особые средства. Ну, вы понимаете, чтобы не допустить…
– А если всё-таки…
– Увы, это исключено, – покачала головой я. – Семейство Дельгаров очень известное, и далеко не каждая годится ему в супруги. Наследники этого рода могут появиться на свет только в законном браке.
– Но я отдала ему всё! А ведь я берегла себя для мужа! Я думала, что после всего, что между нами было, он непременно на мне женится! А ещё я его полюбила! Правда полюбила, по-настоящему, а не за то, что он волшебник, знаменит и богат!
Это прозвучало с горькой обидой. Ну ещё бы… Где-то в глубине души я даже понимала её и всем сердцем сочувствовала девушке, однако была уверена, что Эдриен ни к чему её не принуждал. Да, безусловно, соблазнял, как он умеет, но всё происходило по взаимному желанию и к обоюдному удовольствию. А поскольку нравы в королевстве Перигрин в наше прогрессивное время не самые строгие, то со временем, когда эмоции улягутся, ей не составит труда найти кандидата в мужья.
