1. Глава первая
Дверь ателье с грохотом распахнулась, словно кого-то застрелили. Я подпрыгнула от неожиданности при виде незнакомого дорого одетого разъяренного мужчины лет тридцати пяти, приближающегося ко мне со скоростью одно нехорошее слово в секунду.
Пока он шел, я узнала о себе много нового! Например, что мои покойные родители познакомились в борделе! Что я родилась весьма нетрадиционным способом. И что мою скромную профессию швеи пора сменить на более прибыльную и порицаемую обществом!
- Извините, ателье закрыто, - дернулась я от неожиданности, понимая, что только что вроде бы закрывала лавку на замок. – Сэр, если вы за панталонами, то приходите завтра!
Мне хотелось спросить, что хочет этот незваный гость, но в его глазах читалось, что он хочет постоять под роскошным зонтом на моих скромных похоронах.
- Драсте! – омерзительно сладострастно выдохнул незнакомец, изобразив на лице нечто похожее на приветливую гримасу, которая тут же исчезла.
Запах горьких мужских духов шлейфом, словно свита за королем, тянулся за небрежно накинутым камзолом с меховой опушкой. Камзол был кармино – красным, ярким и вызывающим. К тому же бесстыже сверкал драгоценными застежками. Под камзолом виднелся дорогой жилет с петличкой жениха.
А я-то думала! Тю!
- На стене все написано! – я успокоилась и лениво ткнула пальцем в инструкцию для нерадивых женихов. – Там, где брошка, там верх невесты. Где брошки нет, там низ! Вы хотите снять платье, но у вас слабые руки? Для женихов со слабыми руками – потайной крючок находится за розой! Для тех, кто потерялся в юбках – ваша задача найти хотя бы одну ногу. Где-то рядом есть вторая! Пункт назначения находится где-то между. Если вы туда стучитесь, а вас не пускают, то значит, это нижняя юбка. Всего хорошего! Действуйте!
Незнакомец остановился, с сомнением глядя на инструкцию, которую я лично рисовала несколько дней.
– Как думаешь, почему я здесь? – послышался вежливый вопрос. Но за это театральной вежливостью скрывалось желание убивать.
В голове наперегонки бежали мысли, одна опережая другую. Костюм! Он пришел за костюмом!
- Итак, - устало напряглась я, вспоминая, куда засунула готовые костюмы. – У вас какой размер?
- Внушительный, - с бесстыдством ответил незнакомец. – Если быть точнее, то двадцать два.
- Это детский, - махнула я рукой, собирая иголкой гармошку из ткани.
- Ну, значит, у кого-то детские неприятности! – снова бесстыже ответил незваный гость, стяхивая несуществующую пыль со своей драгоценной персоны.
Незнакомец остановился в двух шагах от меня, пока моя попа доедала стул. Его грудь вздымалась, а руки нервно сжимали сложенные перчатки, словно чью-то шею. Легкой смерти он не обещал. И милосердие было ему чуждо.
– Дамочка! Не могли бы вы позвать некую …
Он достал бумажку и мельком подсмотрел в нее.
-… Винаретту Браун, - тут же изменился в лице и в голосе незваный гость, изобразив приторную вежливость, но взгляд уже глумился над трупом.
- А кто ее спрашивает? – осторожно поинтересовалась я, понимая, что незнакомец не собирается уходить.
По спине пробежал неприятный холодок предвкушения неприятностей.
Первая мысль была о том, я где-то накосячила. Ну мало ли? Штаны сели после стирки, так что на его голос оборачиваются со словами: «Извините, девушка», пуговица на ширинке не расстегнулась в нужный момент. Ой, да мало ли что там может быть!
Мой взгляд бегло и цепко осмотрел незнакомца. Одет он был с иголочки. И шила все это не я. Я успокоилась, и взглянула на незнакомца намного уверенней.
- Нет, она уже ушла, - соврала я этому сумасшедшему. – Ее проводит домой ее … эм… муж! Знаете, от него даже темные переулки становятся светлей. А уровень преступности рядом с ним резко начинает спотыкаться и падает!
- Как недавно выяснилось, я - ее муж! – припечатал нехороший голос с ноткой досады. – Оказывается, я женился на ней вчера примерно в шесть вечера в часовне Бесподобного Елауария! Но узнал об этом десять минут назад. Во время собственной. Несостоявшейся. Свадьбы.
С минуту хлопали наперегонки открытая дверь и мои изумленные глаза. Какой брак? О чем это он?
Незнакомец отчеканил эти слова так, что мне стало не по себе. Яростным движением он вырвал цветы из своей петлички и бросил на пол, тут же растоптав их дорогим сапогом.
«Он просто пьян!», - успокоилась я, беря себя в руки.
- Ладно, я пошутила! Она уже ушла домой, - замялась я, искоса поглядывая на этого сумасшедшего. – Сегодня решила уйти пораньше! И… Только-только ушла! Может, вы ее еще догоните!
"А я закрою дверь!", - подумала я.
- А я уж было испугался, что ты и есть та самая … Винаретта, - послышался небрежный голос, когда я только склонилась в вышивке.
Резко подняв голову, я увидела, как незнакомец брезгливо осматривает мое ателье и хмурит красивые брови.
- Неказистая серая мышь, - постановил он, мазнув меня пренебрежительным взглядом.
- Вы - тоже не красавец, - фыркнула я, разглядывая названного гостя. Его сложно было назвать красавцем, но было в нем что-то, что притягательное. Несмотря на холеную внешность и лоск, глаза у него были похожи на ледяные озера. Что-то вроде: «В среду нырнула, в субботу всплыла!». Что-то мне подсказывало, что три дня – это предел его пылкой любви. И по истечению такого невероятно долгого срока, девушки, утонувшие в его глазах, всплывают к верху брюхом, как глушения заклинанием рыба.
