Ла Пуэбло де лос Анджелос – город, своеобразный даже среди городов современной Мексики. Своеобразие его в том, что две трети населения состоит из священников, пеладос (бродяг), побланос (крестьян), воров и наглых пикаронес (мошенников).
Может, я даже слегка преувеличил, сказав, что треть населения – «джент де буэно », или респектабельные горожане. Некоторые путешественники вообще отрицают их существование; но это преувеличение в противоположную сторону.
Доверяя собственным воспоминаниям, я могу утверждать, что встречал и честных мужчин – и женщин тоже – в городе Ангелов. Но не стану настаивать на том, что они составляют треть населения. Возможно, меньше трети – и уж точно не больше !
Несомненно также вот что: каждый десятый встреченный вами на улице – либо священник, либо каким-то образом связан со святым братством; а каждая десятая женщина далеко не ангел!
Приходские священники в сутанах из черного шелка, в тонких чулках и угольно-черных шляпах с полями в три фута в диаметре; монахи всех орденов и цветов: в черном и белом, в синем, коричневом и сером, с выбритыми тонзурами и в сандалиях на босу ногу встречаются не на каждом углу, а буквально на каждом шагу.
Если бы монахи были безупречны, Пуэбло мог бы оправдать свое святое название – город Ангелов . Но гораздо более подходит для него название город Дьяволов!
«Чем ближе к церкви, тем дальше от Бога».
Эта пословица поразительно оправдывается в Пуэбло, где церковь не только присутствует – во всех своих внешних символах и проявлениях, но прежде всего бросается в глаза. Она правит этим городом. Она владеет им. Почти все дома в городе, почти каждый акр обширной равнины, окружающей его, принадлежат церкви – либо полностью, либо по праву заклада.
Проходя по улицам, видишь написанные на дверях фразы – на каждых трех из четырех дверей – «Каса (дом) святого Августина», «Каса святого Франциска», «Каса Иисуса» и тому подобное.
Если человек, впервые попавший в город, спросит, что значат эти надписи, ему объяснят, что дом принадлежит соответствующему монастырю, чье название и написано на двери. Короче, вы увидите церковь над собой, за собой, вокруг себя, церковь, владеющую телами и душами побланос ; и обнаружите вездесущие продажность и мошенничество.
В других отношениях Пуэбло можно было бы назвать земным раем. Она располжена в центре обширной равнины, плодородие которой подсказало Кортесу и его конкистадорам название «ла Вега»(ферма), и окружена амфитеатром величественных гор, подобных которым нет на земле; здесь царит вечная весна, и место это поистине могло бы стать жилищем ангелов; однако стало домом бесстыдных мужчин и не менее бесстыдных женщин.
Несмотря на недостатки в области морали, Ла Пуэбло де лос Анджелес– исключительно красивый город: и в современном состоянии, и как памятник истории. И то и другое полно романтикой.
Когда стоишь на месте древнего ацтекского города, видя перед собой Чолулу – индейские Афины, а по другую сторону горы Малинче – Тласкалу, Спарту индейцев, сердце не может остаться равнодушным к истории такого места. И хотя мудрецов Чолулы и воинов Тласкалы сейчас невозможно узнать в их выродившихся потомках, величественные картины, в которых они когда-то черпали свое вдохновение, сохранились. Со всех сторон возвышаются Кордильеры. Высоко на фоне неба на востоке вздымается «Звездная гора»; с запада не менее грандиозный Попокатепетль. В торжественном молчании застыла «Белая Сестра» под холодным снежным покровом.
Я хорошо помню, какое впечатление испытал, когда, миновав «злые земли» Пероте, впервые увидел купола и шпили Ла Пуэбло. Впечатление было сильное, мистическое и романтическое; я испытал даже больший интерес, чем впоследствии, когда впервые увидел долину Теночтитлана. Такое впечатление никогда не забывается!
Появление мое в «городе Ангелов» было необычным; поскольку его обстоятельства тесно связаны с последующими событиями, нужно о них рассказать. Я пишу, опираясь на воспоминания, такие яркие, что писать мне легко. И могу поручиться, что пишу правду.
Я был одним из трех тысяч солдат; все мы были покрыты пылью дорог; у многих после пеших переходов по лавовым скалам Лас Вигас и пустынным равнинам Пероте сбиты ноги; мы потеряли нескольких товарищей в столконвениях с копейщиками у подножия горы Малинче; и все устали до полусмерти.
Но когда мы увидели перед собой священный город, усталость была забыта, на пыль и шрамы мы перестали обращать внимание и под бой барабанов и звуки горнов двинулись на город, чтобы овладеть им.
Нам для этого не понадобились воинские подвиги. У ворот нас встретил алькальд с членами своего магистрата; с красноречием на устах, но со злобными мыслями в душе он неохотно препоручил нам «свободу города».
Можно ли было удивляться этой неохотности? Мы удивлялись тому, что нас встретили вежливые речи, а не жестокие удары. Во время всего пути мы слышали, что именно у Пуэбло нас остановят. Здесь мы встретимся с сыновьями «тиерра темплада » (местность с умеренным климатом); и наши лавры, малой ценой полученные от расслабленных детей «
