ЮРИЙ ИГНАТОВ
Родился 5 мая 1956 г. в Туле. Отец – фронтовик-орденоносец, мать – инвалид по зрению. Это приучило Юрия к труду, в 6 лет он собирал цепочки для питьевых бачков. В школе был председателем совета отрядов, а затем и заместителем комсорга. В 1973 г. после окончания школы стал работать слесарем по ремонту ЭВМ. Тогда уже жил вдвоём с отцом. В 1974 г. был призван в армию, получил звание сержанта. В 1976 г. демобилизовался, вернулся в пустой дом: к тому времени отец погиб. Трудился на предприятиях г. Тулы, но потянуло на романтику и начал работать в Якутии в старательских артелях по добыче золота, ходил в топографические экспедиции, электрифицировал посёлки.
Новогодние приключения в доме на 3-й улице Строителей, 25, кв. 12,
или Ирония судьбы, 2024-25 годы
Начинался последний день уходящего 2024 года. Санкт-Петербург, весь как новогодняя ёлка, встречал своих жителей и гостей множеством праздничных украшений, гирляндами разноцветных огней, висевшими повсюду с поздравлениями с наступающим Новым, 2025 годом. Улицы просыпались ото сна и постепенно заполнялись спешащими людьми. Кто-то бежал довести до конца незавершённые дела, кто-то закупить недостающие продукты на стол, некоторые торопились с утра пораньше поздравить с великим праздником своих друзей, родственников, родителей.
Так и знакомая нам уже пожилая чета Женя Лукашин и Надя теперь не Шевелёва, а Лукашина, переделав дома все предпраздничные дела, накрыв предварительно стол, отправилась с поздравлениями к своим друзьям, к Ипполиту, жившему с любящей женой, давно простившему Надежде её измену и даже ставшему их семье лучшим другом.
А в это время на железнодорожный вокзал города Санкт-Петербурга прибыл поезд из ближнего зарубежья. Из него вывалила толпа суетящихся людей. Некоторых обнимали встречающие, многие разъезжались по своим домам, только одна большая семья – муж с женой и пятеро их детей – стояла на постепенно пустующем перроне и не знала, куда идти, что делать в этом огромном городе, таком огромном, что их юрта по сравнению с ним казалась песчинкой в звёздном небе. Но их обескураженность вскоре сменилась удивлением. К ним подошёл молодой, приятного вида, опрятно одетый человек и завязал разговор с Муссой, отцом семейства, который немного понимал русский язык.
– Что, брат, в гости приехал?
– Да, дорогой. Я Кериму писал, Ибрагиму писал, всем писал, что еду. Они ещё через Фатиму мне адрес сообщили: Большой дом с стеклянными окнами и дерево возле него стоит. Послушай, дорогой, я так им и написал, что еду к ним в гости, и этот адрес указал.
А они почему-то встречать не пришли. Может, верблюд ещё письмо до почты не донёс?
Его собеседник, еле сдержавшись от смеха, ответил:
– Да и у нас лошади подчас с почтой опаздывают! Да-а-а, плохи у тебя дела, ещё и Новый год. Пожалуй, сегодня ты никого из своих не найдёшь, люди праздновать собрались, им не до поисков. И, разведя руками, внимательно посмотрел на Муссу.
– Послушай, дорогой, послушай, добрый человек, а что мне теперь делать? Куда же я с женой и детьми денусь?
Молодой человек, сделав задумчивое лицо и почесав затылок, многозначительно ответил:
– Да есть у меня в городе один друг, который сдаёт квартиру на небольшой срок. Но он долларами берёт. Временно перекантуетесь, а затем найдёшь своих.
Проговорив это, он пристально посмотрел на отца семейства, а тот обратился к своей супруге на родном языке и, что-то обсудив, ответил:
– Послушай, дорогой, доллар есть. Вези нас к другу.
Мужчина с озабоченным видом продолжил:
– Знаешь, друг! Тут ещё одна проблемка нарисовалась. У тебя же прописки в городе нет, а полиция сейчас лютует, всех, у кого нет хотя бы временной, сразу в кутузку упаковывает.
Мусса заохал, завздыхал:
– Вай-вай, горе моему дому. А что же мне делать, добрый человек?
Тот, выдержав многозначительную паузу, как бы нехотя сказал:
– Я вижу, ты хороший человек, и постараюсь помочь твоему горю. Только если уговорю одного знакомого сделать тебе временную прописку сегодня же, а то ведь Новый год наступает, все организации закрыты!
– Мил человек! Уважь Муссу, уговори ты этого человека сделать прописку, Аллахом молю! Сколько нужен будет доллар, я заплачу, – взмолился приезжий.
Молодой человек, опять сделав вид, что размышляет, ответил:
– Ну только ради твоих детей, попробую его уговорить! Гони триста долларов! – И снова внимательно посмотрел на Муссу, оценивая его реакцию.
А наш бедный многодетный отец, видевший за всю свою прожитую жизнь только отару пасущихся овец, горы и степь с одиноко стоящей юртой, очень обрадовался этому предложению, обратился к жене. Та, отвернувшись от стоявших рядом, поковырялась в своих одеждах и протянула Муссе хрустящие зелёные бумажки. А он поспешил отдать их молодому человеку.
– Давайте ваши паспорта, бедолаги, и ждите. Побегу уговаривать, чтобы вам сделали прописку. Спаситель скрылся в здании вокзала.
Мусса нервно ходил взад-вперёд по перрону в ожидании своей «палочки выручалочки», доброго юношу, который не заставил себя ждать долго и вскоре появился на перроне. Подходя к Муссе, он сделал вид, что вытирает пот со лба, будто перевернул тонну цемента, и протягивая паспорта с какими-то бумагами, тягуче произнёс:
