Солнечным московским днём Джейн, она же Женя Зимина, стояла в помещении ресторана на выходе из коридорчика, в котором находились туалеты. Из-за серенькой холщовой шторки она разглядывала мужчину, который сидел за угловым столиком. Стол Борис нашёл сразу правильный, за которым она и назначила ему встречу. Не метался по залу, не озирался, к хостес и менеджеру с вопросами не подходил. Именно это, наверное, в нём и смущало Джейн. Слишком уж всё четко. Волноваться приходилось каждый раз. Любой новый клиент – тёмная лошадка, кто бы его не порекомендовал.
За штору зашёл официант. Обнаружив Джейн, остановился и шумно выдохнул:
– Напугала!
– Да тише ты!
– Хорош кошмарить гостей. Найди себе другой наблюдательный пункт.
Она перевела взгляд с Бориса на дерзкого официанта. Имя не вспомнила – прочла на бейдже. Тимур. Джейн не успела ничего сказать. Просто посмотрела парню в глаза и тот стушевался. Отправился дальше, куда шёл.
Ладно! Она вышла из-за шторы и пошла к угловому столу. Как говорится, взялся за гуж…
– Борис? Добрый день. – она присела за стол.
– Да, это я… – мужчина очевидно был удивлён.
Стройная, даже худенькая девушка с длинными русыми волосами, одетая во всё чёрное. На руках чёрные перчатки, как у мотоциклистов. Хлипкая – так бы охарактеризовал её Борис. Какой уж там мотоцикл.
– Вы Джейн? Та самая Джейн?
– Я та самая Джейн, но кричать об этом не стоит. Смотреть с недоверием тоже. Нужна помощь – излагайте.
Он помолчал с минуту. Джейн ему посоветовал одноклассник, друг детства. Пути-дорожки их с Николаем разошлись после школы, аккурат перед армией. Боря пошёл в армию и связал с ней свою жизнь – стал военным. А Коля, Николай Фербер по кличке «Ферзь», подался в братву. Так и не виделись они всю жизнь, пока не пришло в семью Бориса горе.
Отчаявшись получить законную помощь, Боря вспомнил про друга детства. Тот далеко пошёл по своей кривой дорожке. Выслушав друга детства, Фербер сказал, что помочь ничем не может.
– Я же тебе не киллер, Борян. Ну чего ты как маленький? Могу помочь нанять киллера, но если проболтаешься – хана тебе.
– Киллер – это не совсем то. Я хочу, чтобы он понял. Хочу, чтобы знал, за что! Понимаешь?
– Да я-то понимаю! Но помочь тебе не могу. Не занимаемся мы мокрухой. Тем более такой. В стиле «Вендетта».
Борис уже почти ушёл ни с чем, как вдруг Коля хлопнул себя по лбу!
– Черт, я ж чуть не забыл! Женька!
– Что – Женька? Какой Женька?
– Какая. Вообще, она предпочитает, чтобы её звали Джейн. Она не совсем киллер, но убивает. Если объект – очень плохой человек. Для неё это принципиально. В общем, для Женьки главное – справедливость. Так что, думаю, она возьмётся за твоего Сысоева.
Гад и мерзавец, Дмитрий Сысоев, был неуловимым похитителем юных красивых девушек. Он не убивал их – нет. Отпускал. Развлекался с девушками какое-то время в своём особняке, держа их в неволе, в подвале, а потом – отпускал. Сломленных, зависимых от запрещённых веществ. В этот кошмар попала младшая дочь Бориса, Алёна. Родители искали её два месяца, подключив полицию и поисковые отряды, не чаяли увидеть живой, но дочь вернулась сама.
Понадобилась помощь нескольких психотерапевтов, чтобы Алёна смогла рассказать, как провела время, когда родители искали её, сбившись с ног. Вот только рассказ Алёны ничего не дал. Полиция не приняла заявление. Когда Борис, потрясённый до глубины души, стал добиваться, почему именно, ему сказали: «Улик нет, свидетелей нет. Дохлое дело».
– Так ищите! – возмутился Борис. – Улики ищите. Свидетелей ищите! Других потерпевших. Девчонка два месяца провела в этом аду! Вы же не думаете, что моя дочь – его первая жертва?
– Я с вами терпеливо беседую, Борис Викторович, потому что вы – уважаемый человек. Подполковник армии. Но шансов правда нет. Не будет никто заявлять на Сысоева. Тем, кто пытался, он рот деньгами заткнул, и всё. – майор полиции понизил голос и сказал. – Он – серьёзный бизнесмен. И у него связи везде, где только можно. Ну не будет вам тут справедливости. Хотя лично я вам верю.
– Но если верите – примите заявление. Дайте делу ход!
– Улик нет, свидетелей нет. – майор снова заговорил громко. – Её слово против его. Дохлый номер.
Слово… Алёна и сама не особо хотела говорить о случившемся. Она сидела в своей комнате, почти не выходила, а при попытке выяснить у неё какие-то подробности, плакала.
– Папа, хватит! Я всё уже рассказала! Оставьте меня в покое.
Ага, оставьте в покое… а подонок утащит в свою темницу новую жертву, и так до самой старости или смерти. Его необходимо остановить!
Джейн выслушала и спросила в лоб:
– У вас есть доказательства, что он занимается этим на постоянной основе? Что это система? Что ваша дочь – не единственная жертва?
– Вы о чём? – не понял Борис.
– Ну… может он за ней так ухаживал. Неудачно. А получив отказ, повёл себя не слишком адекватно. Но в целом – обычный законопослушный гражданин.
– Хорошая шутка. Смешная. – невеселым голосом сказал Борис.
Ему стало обидно. Скрывая эмоции, он сказал Джейн, что про систему ему неизвестно.
– А я не детектив. – ответила она. – Доказательства не собираю.
– А что, моей дочери вам недостаточно? Николай сказал, что вы с пониманием. Что для вас главное, чтобы человек был плохим. По-настоящему плохим.
