Мне всегда становилось немного грустно от мысли о том, что кто-то всю свою жизнь провёл на одном месте. В селе или в городе. Год за годом каждый день шёл на работу, потом в магазин и обратно домой. Так живёт большинство. И я вам признаюсь, я тоже так жил, поэтому точно знаю, о чём говорю. Каждый новый день похож на вчерашний. Недели, словно близнецы, идентичны. И, что самое печальное, людей такой образ жизни устраивает. Конечно, на то она и зона комфорта, что из неё не хочется выходить туда, где с тобой может произойти что-то для тебя непривычное. Это пугает. Но кто-то делает шаг навстречу новому, а кто-то выбирает свой маленький, ограниченный, но хорошо знакомый мирок. Я никого не осуждаю, это выбор каждого из нас, однако меня от таких мыслей одолевает некоторая грусть.
Нужно выбираться из своего населённого пункта хотя бы иногда, в лес или в соседний город. Я знаю, что порой бывает лень выйти даже из собственного дома. Надо лишь сделать первый шаг, а второй пойдёт легче. Жизнь имеет свойство быть прекрасной и удивительной, а то, что сегодня кажется проблемой, через некоторое время может вызвать улыбку и радость от осознания того, что у тебя в архиве есть такое воспоминание.
Бывают, несомненно, и неприятные жизненные опыты, они также необходимы для личностного роста. Только не забывайте делать вовремя соответствующие выводы. Жизнь опыт даром не раздаёт.
Ну, ладно, что-то я увлёкся. Я собираюсь поведать вам одну интересную, на мой взгляд, историю и начнём мы, пожалуй, отсюда.
Было дождливое осеннее утро, часов девять, начало десятого. Марк лежал на своей кровати и смотрел через окно, по которому стекали капли дождя, на серое небо.
Прошло около полугода после гибели его отца, Марк сильно по нему скучал, но так ни разу и не увидел его во сне, хотя очень этого хотел. После похорон наш герой решил уволиться с работы и с тех пор нового рабочего места не искал. Он мало ел, отчего заметно исхудал, и часто прикладывался к бутылке. Повесил в комнате боксёрский мешок и вымещал на нём постоянно накапливающуюся злость от безысходности и не покидающего его чувства беспомощности оттого, что отец ушёл слишком рано и ничего уже не изменить. Марк остался круглым сиротой. Хоть ему и было уже девятнадцать лет и он давно был самостоятельным парнем, потеря близкого человека сильно по нему ударила.
Раздался громкий стук в дверь. Марк поднялся с кровати, надел штаны и футболку и подошёл к двери. Посмотрев в глазок, он открыл её и впустил в квартиру своего друга Макса, парня с тёмными волосами средней длины и пробором слева.
– Здорово, Марк, – сказал Макс, пожимая другу руку.– Спал, что ли?
– Здорово. Нет, минут десять назад очнулся. А ты что в такую рань на ногах?
– На дачу хочу съездить. Поехали?! Подышим свежим воздухом, – предложил Макс.– Отвлечёшься от депрессивных мыслей.
– Лады. Мне умыться надо. Я быстро.
Позже Марк согрел и налил вчерашний суп себе и другу и они сели покушать.
– Слушай, братан, давай вот о чём договоримся, – сказал гость.– Если когда-нибудь один из нас, любой, вдруг соберётся проститься с жизнью, то обязательно позвонит другому.
– С чего это ты? Я люблю жизнь.
– Я тоже. Просто давай пообещаем.
– Ты серьёзно?
– Абсолютно!
– Ладно, я обещаю. Позвонишь, я приеду и выбью из твоей головы эту мысль, – произнёс Марк.
– И я обещаю.
– Отлично.
Они поели и пошли на улицу. На машине Макса друзья ехали по шоссе через лес. Туда уже несколько лет не ездил никто из членов семьи, состоящей из родителей и младшей сестры Макса Юли. Родители у него люди не бедные, поэтому дача представляла собой большой дом со всеми удобствами и внушительного размера земельным участком.
Парни ехали на большой скорости, слушали музыку, на заднем сидении расположился ещё один член семьи, пёс Зевс, взрослая гладкошёрстная немецкая овчарка. Ребята всегда брали его с собой в поездки, он беспрекословно слушался Макса и даже по городу иногда шёл без поводка и намордника, чем заставлял порой горожан нервничать.
Марк сделал музыку потише.
– Как самочувствие? – спросил его друг.
– Да, всё в порядке. А что, хреново выгляжу?
– Ты ещё худее стал. Вообще не ешь, что ли? Только пьёшь? Я волнуюсь.
– Не волнуйся за меня, я здоров. Я ем. Только поспать нормально не получается.
– Отец не снился? – спросил Макс.
– Нет. Может, оно и к лучшему. Возможно, я так быстрее свыкнусь, – наступила небольшая пауза.– Ты веришь в рай? – поинтересовался вдруг Марк.
– Я не знаю, не уверен. Странно всё это. Каким должен быть рай? Там, наверное, приятно находиться. По-моему, по ощущениям должно быть похоже на вечный оргазм.
Парни рассмеялись.
– Боюсь представить, что ты думаешь про ад! – высказался Марк.
– А ты что думаешь? Котлы?
– Что? Я, по-твоему, стереотипно мыслю?
– Нет?
– Вообще ни разу, – ответил Марк.
– Ты разве не считаешь блондинок тупыми?
– Нет, не считаю. Я знаю умных блондинок и тупых брюнеток.
– Ладно, хорошо. Так что насчёт ада? – спросил Максим.
– Наверное, в аду человека подвешивают ржавыми крюками за трапециевидные мышцы, на него льётся душ из кипящего масла, демоны протыкают его раскалёнными штыками и боль от всего этого усилена. У них, предполагаю, много всяких пыток в запасе, они же профи.
