— Леди Анна, леди Анна!
Меня кто-то тормошил. В голове все путалось, будто взболтали блендером. Перед глазами в темноте плавали цветные круги, которые так красиво расходились на широкие диаметры, вспыхивая всеми цветами радуги.
— Леди?! Леди, вам плохо? Богиня Спасительница, да что же это? Леди Анна, что с вами? Барышня…
Меня опять затрясли, а я наконец почувствовала свое тело и неловко взмахнула рукой, отчего тело повело влево, и я поняла, что падаю.
Упасть мне не дали, а споро подперли чем-то мягким и пахнущим сдобными булками. Так вкусно пахнущим, что у меня аж слюна набежала, но какая-то вязкая и горькая.
— Я… я… я, — попыталась я что-то сказать.
Но мысли разбегались, как заполошные муравьи из разворошенного муравейника.
— Да вы, вы! — прогудело под ухом это самое мягкое, служившее опорой для моей головы, отчего круги заплавали в такт словам, красиво так. — Вы пьяная, что ли?!
Где-то впереди меня задвигали чем-то, мелодично звякнуло.
— Это еще что такое? — Возглас был на порядок громче. — А ну-ка.
Подпорка сменилась крепкими объятиями, а потом меня захлопали по щекам.
— Так, ну-ка, хозяйка, это что вы удумали? Что удумали?! Я вас спрашиваю.
А что я удумала?!
Меня подхватили подмышки, поставили, а потом одну руку закинули на плечо и куда-то поволокли. Я едва могла переставлять ноги, больше волоча их по полу. Одна ступня стала корябать деревянный пол, наверное обувь потеряла. Это я могла почувствовать, а вот двигаться нормально никак не получалось.
— Алким! — гаркнули над ухом. — Алким, живо сюда! Хозяйке плохо, беги за лекарем. Да не стой столбом!
— Так ведь златых нет… — Тонкий, явно детский голосок пропищал в ответ.
— А ты скажи, что в долг, рассчитаемся после. Скажи, что худо дело, при смерти леди Анна Лисерская. Все оплатим, только пусть быстро едет. Да беги же ты!!!
И меня поволокли дальше.
— Держитесь, хозяйка, нельзя ж так, что же вы удумали-то?! — по-отечески пыхтели над ухом.
Крупные руки половчее перехватили меня, потом и вовсе куда-то занесли и положили.
— Я…я…не…
Чего «я не», я и сама не знала, но слова все пытались вырваться из меня, как будто не я их хотела сказать. Кстати, а кто я?
— Да знаю, знаю, что непросто все, что тяжело вам. Но вы уж потерпите, вы же баронесса Лисерская, царская родня. Был бы батюшка ваш жив, ох, он вам бы и всыпал вожжами.
— Я… я… не… не… сама, — наконец выдохнула я, пока та женщина, кем бы она ни была, растирала мне ноги.
Оттого, что слова все же прозвучали, стало вдруг так легко, я почувствовала, как что-то внутри меня словно расслабилось и исчезло, а взамен мое сознание словно расширилось, заняв все место.
— Конечно, не сама.
Я прямо ощутила, как женщина закивала.
— Кто ж сам настойку Кивари выпьет? Только дураки да слабаки, а вы ж не такая, вы ж молодая еще, жизни не видели, горя не знали, трудно просто, вот так сразу. — Женщина говорила, а сама быстро двигала крупными ладонями.
Сначала растерла мои ступни, потом перешла на руки, взялась за мои щеки и помотала из стороны в сторону голову.
— Вы только продержитесь до лекаря. Мастер Ивадин хоть и молод, но вроде толковый, поставит вас на ноги.
Женщина говорила, говорила, наверное так ей самой становилось спокойнее, а я начала медленно куда-то проваливаться, цветные круги стали замедляться, сознание совсем рассыпалось. Я понимала, что это неправильно, так не должно быть, так уже было недавно, и мне не хотелось, чтобы это снова повторилось.
СТОП! Что значит «так уже было»? Я зацепилась за эту мысль и смогла собраться.
Вязкая пустота отступила, а я начала размышлять над тем, что было, до того как я очнулась сейчас.
Сначала ничего вспомнить не удавалось, а потом вроде бы что-то мелькнуло. В голове слова продолжающей бормотать женщины внезапно превратились в музыку, ритмичную и веселую, я вдруг вспомнила слова песни и то, что подпевала ее, барабаня по рулю.
Какому рулю? Что это? А-а-а, вспомнила: машина! И песня, которая играла по радио. Точно! Песня, одна из старых и любимых. Я ее пела, когда ехала.
А потом что? Песня все играла среди разноцветных кругов, потом резкая вспышка.
«БАБАХ!» Я вздрогнула всем телом и услышала слова.
— Отлично! Реакция есть, значит мы успели вовремя, настойка еще не успела усвоиться, но действовать нужно быстро. Отойдите.
Я только опять настроилась вспоминать. Помню собственные руки с красным лаком на недлинных ногтях, руль машины с ромашками, солнечный день и музыку. Вот мелькают машины на соседней полосе. Я запеваю припев, краем глаза вижу справа какой-то силуэт, и тут опять «БАБАХ!».
Меня подкидывает на кровати. Руки скрючились в спазме, воздух резко кончился, я сжалась в комок, потом закашлялась. Спазм резко скрутил не только конечности, но и живот, и я успела только перевернуться на бок, как меня жестко вырвало прямо на пол.
Кстати, я вижу пол, хороший такой паркет, по которому растекается черная жижа, которая тянется из моего рта. Что за?
— Леди? Леди, как вы?
Ко мне склоняется светловолосый парень, лицо серьезное, хотя заметно, что натура у него озорная, взлохмаченные светлые волосы, задорный прищур голубых глаз. А кто тут леди? Это он мне, что ли?
