Апокалипсис – катастрофа, несущая гибель всему живому. Конец света. Каким он будет?
Смертоносный ураган, сметающий все на своем пути?! Ураган-убийца, от которого негде будет скрыться. Человек лицом к лицу столкнется со стихией. Сможет ли он противостоять натиску природы, сможет ли выжить?! Или апокалиптический ураган не оставит шансов на спасение и поглотит всё в один момент?
Что тогда делать? Смириться и принять свою участь?
Каждому из нас приходилось хотя бы раз в жизни преодолевать сложные моменты, выбираться из экстремальных ситуаций, бороться…
Так было и со мной. Я пережил страшное стихийное бедствие – ураган. Я был тогда молод, чтобы понять происходящее, но теперь спустя время я готов рассказать о том дне.
Тот ураган был одним из самых сильных в истории катастроф. Люди сравнивали его с апокалипсисом. Неистовый ураган громил, разрушал, уничтожал и поглощал всё на своем пути.
Но мало кто знает, что был человек, который в одиночку противостоял апокалиптическому урагану. Эта книга о его борьбе за жизнь. Реальные события, свидетельства очевидцев, материалы следствия катастрофы легли в основу этой книги.
Антарктика. Сильный шторм…
Ураганный ветер, громады волн, цепенящий мороз… Море бунтует, клокочет и свищет, аж дух захватывает, но глаза этого не видят. Беснующийся и изрыгающий тонны своей энергии, шторм снаружи, там, где все живое становится уязвимым, незащищенным, подчиняясь воле стихии. Здесь, внизу, всё иначе.
Палыч боролся со штормом за металл. Механизмы и оборудование в экстремальных условиях могли вот-вот выйти из строя. Судовая силовая установка работала на грани сбоя.
С каждой минутой нести вахту становилось все тяжелее. Непрерывная качка выматывала. Она выкручивала нервы и мышцы тела, подкатывала к горлу, изнуряя. Но прерывать работу было нельзя. Нужно было быть начеку. Даже самая мелкая поломка могла привести не только к аварии, но и к гибели всего судна.
Ситуация становилась все более непредсказуемой. Удары волн в корпус стали чаще. Поломки появлялись одна за другой.
Очередная поломка. На этот раз треснул один из трубопроводов у котла.
«Который уже по счету?!» – подумал Палыч и, не колеблясь, направился к тому месту, откуда из разорванного трубопровода поднималась струя пара. Завернув рукава измазанной машинным маслом робы, он подобрался к поврежденному участку. Не обращая внимания на сбивающую с ног качку, резкую тряску и пронзительный скрежет металла, он спокойно и сноровисто натянул прокладку на трубопровод и зажал ее хомутом. Выброс пара прекратился. Надолго ли?
В таком ритме прошла вся вахта. Она казалась бесконечной. Периодически падало давление в системе охлаждения главного двигателя. Причиной тому была ледяная шуга, которая забивала кингстоны. Приходилось очищать их от наледи горячим паром. Вышел из строя один из дизельных генераторов: судовая автоматика не сработала. Палыч вручную включил запасной генератор. Отказывало электрооборудование на рефрижераторной установке, и траулер от сильных встрясок продолжал ломаться.
Палыч выбивался из сил. К концу вахты он не чувствовал рук, ноги не слушались и постоянно пытались найти равновесие, но не смотря на сильную усталость, он продолжал свою безнадежную борьбу со штормом. Ожидая новую волну, он был готов и к новой аварии, ведь это была его работа – устранять все поломки и аварии, мелкие или крупные, которые преследовали его на протяжении всей его вахты. Машинное отделение превратилось в поле боя, но только он, Палыч, почему-то остался на нем один и никого больше.
Уставший, едва стоящий на ногах, весь измазанный машинным маслом Палыч вошел в центральный пульт управления. В помещении никого не было, хотя, как правило, электромеханик и моторист должны были быть на вахте.
Механик глянул на главный распределительный щит. Приборы на панели будто взбесились, лампочки хаотично мигали. Палыч взял телефонную трубку и стал вызывать мостик. На мостике не отозвались. Он вызвал еще раз. Без ответа.
«Странно. Где же все?» – промелькнуло у него в голове.
Стрелки часов показывали 04:15. К четырем утра должен был прийти сменный механик. Но и его не было. На мгновение Палыч рассердился. Затем, подумав, что виной этому наверняка морская болезнь, которой страдал сменщик, он успокоился.
Резкая качка едва не сбила механика с ног.
Палыч решил подняться наверх на мостик.
Освещение в коридорах было тусклым. Лампочки от перегрузок мигали и давали слабый свет. Судно периодически сотрясалось. Дверь в кают-компанию болталась, издавая жуткий скрип. Палыч закрыл ее и оглянулся. На душе стало тревожно. Он подошел к каюте сменщика. Постучал. Позвал его. В ответ – тишина…
Ранним утром вахтенные должны были быть на посту. Но судно казалось пустым, будто брошенным. Палыч направился на мостик.
На верхней палубе едва получалось устоять на ногах. Палыч двигался вперед, хватаясь за поручни, установленные вдоль стен коридоров. Он с трудом поднялся в штурманскую рубку. В ней никого не было. Темно. Только над столом горела лампа, освещая карту. По карте беспорядочно катались циркуль, линейка и карандаш. Палыч стал больше обращать внимание на мелочи. Взглядом он цеплялся за все, что, как ему казалось, могло дать объяснение происходящему. Но ничего из увиденного не давало ответа.
