Тучный полицейский с черными, густыми усами на рябом, морщинистом лице быстро перебирая полными, неуклюжими ногами семенил по пешеходному переходу к своей служебной машине, припаркованной на углу двести седьмой стрит и десятой авеню. В одной руке он сжимал бумажный пакет с которого прищурив хитрые глаза ехидно скалилось изображение красного перца в ковбойской шляпе. Надпись сверху гласила: "горячие начос". Коротенькие, толстые пальцы другой руки цепко впились в скользкую, норовящую выскользнуть из потной ладони, стеклянную бутылку пепси-колы. Мелко перебирая ногами, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам на пропускающие его машины, он наконец то добрался до своего автомобиля, открыв дверцу бросил пакет и бутылку газировки на пассажирское сиденье, втиснул свое грузное тело в салон и хлопнув дверцей отсек себя от всего шума и суеты огромного человеческого муравейника под названием Нью-Йорк сити. Взглянув на цифры, зеленым пунктиром высвечивающиеся на панели приборов, он отметил про себя что до конца смены осталось каких-то пятнадцать минут и довольный таким положением дел запустил руку в бумажный пакет. Несколько маленьких баночек с острым соусом стройно расположились на откидном подлокотнике. Пухлая, волосатая ручонка вновь шмыгнула в пакет, извлекла оттуда хрустящий начос, и обмакнув в томатный соус поднесла его было ко рту, как вдруг взгляд полицейского упал на двух, неизвестно откуда взявшихся, дам. Обе держали в руках по увесистой пачке листовок. Одна – высокая, чернокожая с шапкой густых курчавых волос, раздавала листовки прохожим. Вторая – щупленькая, белая женщина с наивно детскими чертами лица, юрко сновала из стороны в сторону по тротуару расклеивая свои листовки на все что приходилось ей под руку.
–Ну не-е-е-т… – с досадой простонал полицейский бросая даже не надкушенный начос обратно в баночку с соусом – Почему дерьмо всегда случается за пять минут до конца смены? Черт!
Его ладонь скользнула по выпачканным в соусе усам, а затем по штанине брюк. Он поправил кепку, открыл дверь и шагнув из машины, уверенно и вальяжно, придерживая одной рукой болтающуюся на левом боку резиновую дубинку, зашагал вниз по улице по направлению к нарушителям общественного порядка. Женщина, раздававшая листовки заметив поспешно приближающегося к ним стража порядка попыталась подать знаки глазами своей коллеге, наклеивавшей в этот момент листовку на фонарный столб, он та никак не могла понять, что ее подруга пытается выразить своей кривляющейся мимикой, принимая ее знаки за обыкновенное дурачество. Полицейский приближался к ней со спины, и подойдя вплотную застал ее врасплох встретив своими сердитыми глазами ее растерянный от неожиданности и немного виноватый взгляд. Внезапный порыв ветра вырвал из пачки, которую она сжимала под мышкой пару листовок и понес их меча из стороны в сторону вдоль по улице. Девушка растерянно-выжидающе смотрела на офицера.
–Боюсь, вам придется снять это, мэм! – Строго отчеканил полицейский схватив девушку за руку, в которой она держала прозрачную бутылку с клеем. Но тут его сердитый, нахмуренный взгляд упал на листовку, которую девушка только что наклеила на столб.
С нее в анфас красовались две колоритных физиономии судя по свежей краске не так давно отпечатанных на принтере. С правой части листовки офицеру улыбалось крупное лицо с широким лбом, огромным ноздреватым носом, мясистыми, темно-бордового цвета губами и неестественным для такого типа лица белым цветом кожи. В левой части листовки, через сплошную черту, проходящую сверху вниз располагалось другое – черное, худощавое, морщинистое лицо с тонкими, длинными усиками и большими выразительными, но в то же время адски усталыми, голубыми глазами, равнодушно глядящими сквозь все и вся куда-то в незримую даль. Глаза эти показались полицейскому невероятно знакомыми, как будто он видел их много раз, но сейчас он не придал этому значения, его внимание сосредоточилось на другом. С этими лицами явно что-то было не так, как минимум цвет кожи явно не соответствовал типу лица. Обе эти физиономии выглядели настолько неестественно и забавно что у офицера тут же созрела мысль.
–Что, цирк в городе? —хохотнул он коротко, самодовольно наслаждаясь только что придуманной шуткой, но тут же взгляд его скользнул вниз по листовке к надписи:
“Черный ты, белый или “фиолетовый” – невинно пролитая кровь всегда одинаково красная”
Самодовольная улыбка тут же сползла с лица офицера оставив на нем выражение недовольства и усталости от приевшейся будничной рутины.
–Ну, ну… – протяжно пробормотал он себе в усы и уже потянул было руку, чтобы сорвать листовку со столба, как его глаза вновь встретились с усталыми глазами чернокожего парня равнодушно глядящими на него с левой части листовки и ощущение невероятной знакомости этих уставших глаз захватило его в этот раз с головой. Несколько секунд, не отрываясь он глядел на это лицо с видом загипнотизированного в то время как мозг его перебирал тысячи вариантов того откуда ему могут быть так знакомы эти глаза, как вдруг лицо его просияло.
