13 мая 2010 года
Форт-Нокс, в 30 милях к юго-западу от Луисвилла, штат Кентукки
– Включаю камеру. Запись идет?
Седой мужчина лет шестидесяти в застиранной униформе поворачивает штатив в сторону девушки, сидящей в углу комнаты на бетонном пустом полу. На ней только светлая футболка и потертые джинсы. Даже обуви нет. Или носков. В комнате стоит еще один сопровождающий. Тот кивает, подтверждая, что красный огонек в углу камеры мигает исправно.
– Начинаю допрос по делу 2010863. Я – Гарольд Пирс, офицер военной разведки США. В правом углу находится Дженнифер Лесли Майер, офицер медицинской службы военно-воздушных сил США.
Девушка поднимает на него пустой взгляд, в котором сложно что-либо прочесть. Она выглядит отстраненно, словно находится не здесь. Кроме стола и установленной камеры есть два стула, но занят только один. Девушке будто удобнее находиться на холодном полу. Она даже не пыталась присесть, а когда зашла, сразу же направилась в угол. С другой стороны ей с этого ракурса открывается прекрасный обзор. Ее зеленые глаза считывают каждое движение, которое происходит в этой комнате.
– Дженнифер, – офицер привлекает внимание девушки к себе, – мне нужно, чтобы вы подтвердили свою личность.
После паузы он добавляет:
– Хотя бы кивните, что вы меня слышите.
Ответом служит еле заметный кивок, поэтому Пирс продолжает.
– Вы понимаете, где вы находитесь?
Еще один кивок.
– И вы понимаете, в чем вы обвиняетесь?
Девушка медленно поднимает голову выше и фокусирует взгляд на офицере. Наконец она поднимается с пола и подходит к столу. Пирс незаметно напрягается и чуть выпрямляет спину, но девушка все замечает.
– Офицер Гарольд Пирс, – протягивает девушка, будто смакуя словосочетание имени и должности, – Я прекрасно осознаю, почему и для чего я здесь. Вам не на кого повесить всех этих жертв. И вы решили, что я стану козлом отпущения?
Пирс сглатывает, но не отвечает ей.
– Вы хоть представляете, что именно они со мной вытворяли? Вы бы там и секунды не прожили. Сидите здесь в офисе, весь такой важный в своем грязном костюме. Могли бы попросить свою жену постирать. Да, да. Я вижу, что вы женаты. Вы можете сколько угодно снимать перед допросами и прятать свое кольцо, но полоска на пальце вас выдает.
– Дженнифер, присядьте, – Пирс указывает на свободный стул.
– Хотите подкупить меня своей напускной добротой?
– Я вам не враг.
– Да, я помню. Меня инструктировали перед командировкой, что враги все там. И вот я здесь. Спустя 249 дней. Живая и не тронулась умом, к сожалению для вас.
– Вы могли бы рассказать подробнее, что произошло?
– Нет, – девушка отрицательно качает головой. Она все еще не присела. А стоит напротив Пирса, скрестив руки перед собой. Второй офицер все это время держит правую руку на кобуре. Девушка поворачивает голову, смотрит прямо ему в прищур его серых глаз, отмечая что пульсирующая венка у виска вот вот лопнет от неприязни, и усмехается.
– А говорите, что вы мне не враг.
– Салли, успокойся, – и второй офицер опускает руку, послушавшись высшего по званию.
– Почему вы не хотите рассказать, что случилось?
– Потому что вы мне все равно не поверите.
– А вы попробуйте.
– Гарольд, я не идиотка. И как вы верно заметили, я все еще офицер. Такой же, как и вы. И пусть я военный врач, я прекрасно знаю все уловки и весь алгоритм допроса. Меня этому обучали тоже.
– Я просто пытаюсь разобраться. Весь батальон погиб, вас держали в плену…
Договорить он не успевает, потому что девушка резко ставит руки на стол и наклоняется к нему.
– Двести гребанных семнадцать дней меня подвергали психологическому и физическому насилию. Больше семи месяцев я провела в аду. Меня кормили чуть ли не помоями раз в день. Из одежды у меня была тонкая сорочка до колена, а температура не поднималась выше 15 градусов. И никакого одеяла или хотя бы тряпки. Я не спала дольше получаса каждый день. И каждый раз меня будили, проверяя, не сдохла ли я. Они никогда не выключали свет, но окон у меня не было. Я спала на полу, а в моей камере нельзя было лечь или встать в полный рост. Во мне метр шестьдесят пять, чтобы вы знали. А где были вы? Спали на своей мягкой постели, обнимая жену? Встречались со своими друзьями за пинтой пива в баре по пятницам? Или вы, – она обращается к Салли, – что вы делали, чтобы найти и вызволить меня оттуда? Какого черта женщина сама о себе позаботилась?
В комнате наступает громкая тишина. Слышно даже, как стрелка с наручных часов Пирса отсчитывает секунды.
– Мне жаль, что с вами это произошло, Дженнифер.
– Да ни черта вам не жаль.
Девушка наконец садится и проводит рукой по своим длинным иссиня-черным волосам.
– Я расскажу вам все только один раз. Но после этого вы обязаны либо предъявить мне обвинение с доказательствами, либо отпустить. Но я сомневаюсь, что у вас есть хоть что-то против меня.
– Это мне решать, – говорит Пирс и стучит уголком папки по столу.
– Дайте угадаю, там белые листы, и весь этот маскарад должен был напугать меня и подписать все что вам нужно? Не выйдет.
– Я вас слушаю, Дженнифер. Расскажите все, начиная с того, как вы зашли на военный борт, чтобы отправиться к отряду в Багдад.
