Олег. Апрель. Наше время
Город встретил меня неласково: ветром и стылым воздухом, это в апреле–то месяце. Я застегнул ветровку, радуясь, что кинул в чемодан пару теплых свитеров. Когда я тут еще до магазина дойду? План минимум – гостиница и через два часа встреча в офисе.
Телефон затрезвонил веселенький мотивчик, как только я кинул кости в номере, намереваясь освежиться.
– Ренька, ты вот совсем не вовремя, – буркнул я в трубку, вынимая толстый серый свитер и свежие джинсы из сумки, раскидывая их на широкой кровати.
– Да я так, узнать, как долетел? Как погода?
– Долетел нормально, погода – не понял ещё, но ветер.
– Чего тебя понесло-то в самую *опу? Ехал бы ко мне, на юга. Море, солнце, красота. Что работы здесь нет, что ли?
– Ну ты загнул. Стремительно развивающийся регион, город в ТОП по комфорту жизни и уровню дохода – это тебе не хухры–мухры. И зарплата, само собой. На юге столько не платят!
– А оно тебе столько надо? – проницательно спросил брат. – Всех денег не заработаешь.
– Мне все не нужны. На свой проект заработаю и вернусь в Питер. Надоело на чужого дядю работать, – я с досады плюхнулся в кресло. И так время поджимает, ещё и Рёнька пристал, как банный лист к голой попе. Кстати, о дУше…– Игорь, – начал было, но брат перебил:
– Все твои планы – это хорошо, даже отлично. Но, Олень, кому ты врёшь? От себя не сбежишь даже на северный полюс.
Тоже мне, капитан Очевидность.
– Какой умный нашелся, – съязвил я, но брат не из тех, кто поймёт тонкий сарказм. – Давно тебе мозги вправили?
– Да уже года три-четыре, как я прозрел.
Я хмыкнул, закидывая ноги на журнальный столик, смирившись, что в душ я уже не попаду.
– Падре, я приду на исповедь в воскресенье. Обязательно дождитесь.
Шутка вышла натужная, но искренне шутить не было сил. Хотелось послать Игоря лесом-полем с его банальностями. А ещё я завидовал брату, его счастью: жена-красавица, работа по душе и скорое прибавление в семействе. Скрывать свою зависть в последнее время становилось все труднее, все чаще всплывали мысли, а что было бы, если я бы тогда…
Раньше удавалось себя оборвать и не думать…
Не вспоминать…
Не мечтать…
Сейчас становилось все труднее. Воспоминания затёрлись, поблекли, потеряли свою насыщенность и яркость, но на место им пришли мечты, несбывшиеся и оттого болезненные, и понимание своей ошибки.
Усилием воли встряхнувшись, завершил разговор с братом и все же принял наспех душ. Переоделся и вызвал такси. Плутать в городе, в который приехал первый раз в жизни, не хотелось.
Прилетел я организовывать и раскручивать новый проект кофеен. Идея была не оригинальна, но хорошо финансировалась владельцем денежных средств и по совместительству ТОП-менеджером ГазНефтеХолдинга. Он для себя, любимого, и в честь себя, опять-таки любимого, хочет сеть точек, где можно и посидеть за чашкой кофе и взять на вынос. Весь бизнес, вероятно, будет оформлен на его жену или маму, сам он не засветится ни в коем случае, но контролировать будет каждый чих, в силу своего педантизма. По опыту знаю.
Концепции как таковой не было ещё, а вот название меня уже пугало – Пьерро. Потому что владельца звали Пётр. И меня пугало не само название, а аргумент. Это же как себя надо изощренно любить?!
Сегодня первое совещание с моим участием, посмотрим, что можно сделать, какие идеи стоит продвигать, а какие даже не буду озвучивать от греха подальше. И надо присмотреться к команде, чтоб понимать, с кем придётся работать. То, что работы много, меня предупредили сразу. Оно было и понятно исходя из нулей в моей оговоренной зарплате.
На месте строгая брюнетка в таком же строгом костюме проводила меня в конференц-зал, где я по-быстрому познакомился с будущим финансовым директором, брендинг-специалистом и самим владельцем.
Пётр Семёнович Лившиц оказался интересным мужчиной лет 45, подтянутым, с умным выражением лица и резким, рентгеновским взглядом серых глаз. Я даже удивился, а точно он сам придумывал название кофеен?
– Подождём ещё нашего управляющего по развитию и можно начинать.
И тут, широко распахнув дверь, в зал вошла … по всей видимости, управляющая.
Она широко улыбнулась, поприветствовала Петра Семёновича, поздоровалась с остальными сотрудниками и остановила взгляд на мне. Спокойный взгляд серых глаз в обрамлении чёрных длинных ресниц. И ни намёка на узнавание, ни дрожи ресниц, ни приподнятой брови. Сдержанно улыбнулась и кивнула на моё приветствие.
А я, еле сдерживая колотящийся в горле пульс, пытаюсь рассматривать её не слишком откровенно.
– Альбина Александровна – будет управляющей на время организации и запуска проекта, – голос Петра Семёновича доходил до меня с трудом. – У нее есть уже опыт в этой сфере, я думаю, вы сработаетесь.
Девушка кивнула, качнулся высоко убранный хвост слегка вьющихся русых волос. Фантомные ощущения того, какие эти локоны мягкие и шелковистые, накрыли меня с головой. От воспоминаний о том, как приятно накручивать эти волосы на кулак, прижимая к себе тонкое, стройное тело, пришлось с усилием сглотнуть, чтоб протолкнуть ком вязкой слюны, ставшей поперёк горла.
Все совещание провел раздваиваясь на реальность и воспоминания. А девушка напротив была все также спокойна и сдержана. Временами, выпадая из обсуждения в тех вопросах, что не касались меня на прямую, задумывался, а не обознался ли я? Ведь прошло около четырёх лет… Но потом поворот головы, улыбка собеседницы, и я понимал, что нет – не ошибся.
