– Ты слышишь? Слышишь её? Она всегда приходит в этот час.
Моя девушка как-то странно посмотрела на меня и улыбнулась.
– Кто приходит? – не понял я.
Мне, наконец-то удалось уломать Алку, самую знойную красотку из нашей фирмы на свидание. Я уже почти полгода оказывал ей всяческие знаки внимания, но она лишь снисходительно ухмылялась, принимая от меня очередную розу или приглашение сходить куда-нибудь вечером.
– Напрасно тратишь время, – пыхнув дымком, сказал мне как-то раз Борис, когда мы стояли в курилке во время перерыва, – Эта штучка не для нас с тобой. Видал я раз, как её какой-то хахаль после работы встречал. Там такая тачка, стоит, как две наших с тобой квартиры. Так что – забудь.
– Если у неё такие поклонники, как ты говоришь, то чего же она работает простым делопроизводителем в не самой оплачиваемой компании этого города? – возразил я, – Могла бы жить на средства поклонников.
Борис пожал плечом:
– Самодостаточность, и всё такое. Желание быть независимой. Да и семьи у неё нет, а для одного человека зарплата у неё вполне даже приличная. А всякие плюшки и цацки подарят женишки.
Я промолчал, но от намерения своего не отказался.
Алла работала у нас два года. За это время, как сотрудник, девушка показала себя только с наилучшей стороны, и начальство было ею довольно. Даже заместитель директора Валентина Павловна, злобная тетка в климаксе, которой сам чёрт не угодит – она обладала удивительным даром найти повод для оскорблений и придирок, высосать скандал буквально из ничего – и та мило хлопала глазками всякий раз при виде Аллочки. И даже банальная женская зависть, казалось, не пятнала её сердца, бьющегося где-то под толщей многокиллограмовых телес. А позавидовать было чему. Алке стукнуло почти тридцать, однако изящностью точёных линий, стройной фигурки, ухоженного лица, длинных ног и красотой волос она могла дать фору и восемнадцатилетней. Наши бабы за глаза звали Алку ведьмой. Мужчины же вожделенно провожали её глазами, когда та шла по коридору. Было в ней что-то дикое, первобытное, как в запретном плоде Эдемского древа. Я не был исключением. Но помимо плотской страсти было у меня и совсем иное, абсолютно искреннее и честное намерение – я хотел, чтобы Алка стала моей женой. Глупое, наверное, и смешное желание. Но кто из нас не мечтал? Вот и я мечтал о том, что красавица, какой бы дерзкой она не была снаружи, в глубине души такая же хрупкая и милая девочка, как и все девушки. Просто каждая из них надевает маску, чтобы защититься от агрессии этого мира. А если рядом нет достойного мужчины, защитника, то обороняться нужно вдвойне, и маска потребуется ещё «ужаснее», чтобы никто не съел. Это как в дикой природе, всё, что яркое и красивое – ядовито. Но я окружу её вниманием и заботой, так, что она растает. Непременно растает. И ей не нужна будет эта личина «железной леди», ей можно будет стать самой собой. Так думал я, с тоскою глядя на то, как у офиса её встречает очередной кавалер. Они часто менялись. И мне не хотелось даже думать о том, что сказала бы моя воспитанная в духе лучших традиций матушка, узнай она, какую жену хочет видеть рядом с собою её сын. Но разве сердцу прикажешь? И вот на днях, Алка вдруг не прошла мимо, улыбнувшись отстранённо, как это обычно бывало, когда я с придурковатым лицом шута дарил ей очередную милую безделушку. Она смущённо опустила ресницы, затем взмахнула ими, и взглянула на меня лисьим прищуром:
– Влад? Привет. Так мило… Спасибо, – она поднесла бутон розового цветка к носу и вдохнула с наслаждением аромат.
– М-м-м, какой запах.
– Привет, – снова повторил я, от неожиданности не зная, что сказать, я уже привык к совсем иному сценарию.
– Кстати, а ты свободен в обеденный перерыв? – игриво повела плечиком Алла.
– Э-э, м-м-м, ну, в общем-то да, – я, наконец-то взял себя мысленно за шкирку и хорошенько тряхнул, тем самым приведя в чувство.
– Тогда может составишь мне компанию в «Today»?
«Today» – так называлась небольшая кафешка на углу, куда мы порой бегали на обед. Там можно было недорого и вкусно перекусить в уютной и простой обстановке.
– С удовольствием! – я не мог поверить своему счастью.
Прошло две недели нашего плотного общения – телефонных звонков, смс, прогулок по вечерам и совместных обеденных перерывов. Мы были вместе практически постоянно. За исключением ночи. Мне казалось, что это сон. Неужели моя мечта сбылась и эта чудесная девушка теперь моя? Я не верил в своё счастье. Счастье ли? Для меня – однозначно. А Алку словно прорвало – она без умолку о чём-то болтала, непринуждённо смеялась, наматывая на изящный пальчик иссиня-чёрную прядь блестящих волос, временами будто бы случайно прикасаясь к моей руке, мило улыбалась и вела себя, как и положено себя вести влюблённой девушке. В один из вечеров мы впервые поцеловались, а потом… Алка пригласила меня к себе домой. Вечер пятницы опустился на город томной негой. Тополиный пух радостно летел отовсюду, проникая, куда только это возможно. Подростки чиркали зажигалками, поджигая его на асфальте, и с восторгом смотрели на язычки пламени, танцующие в июньских сумерках, как мерцающая новогодняя гирлянда. Ленивые голуби отпочковались от крыш пятиэтажек и чинно прохаживались по бульвару, поедая, что Бог пошлёт из рук сердобольных граждан. Гоняли на самокатах и роликах дети, ели мороженое студенты, целовались парочки, на скамейках обсуждали горячие события пенсионеры, шуршали пакетами в кустах местные бомжи, готовясь отужинать. А я гордо шёл, держа за руку самую красивую девушку на планете, и был счастлив так, словно выиграл несколько миллиардов в лотерею. В предвкушении того, что ждёт меня сегодня (а меня явно что-то ждало, не просто же так Алла пригласила меня в свою девичью обитель) внизу живота сладко напрягалось и я старался сменить мысли. Весело болтая, мы свернули с оживлённого бульвара на примыкающую к нему улицу, затем ещё и ещё раз, пока не оказались в тихом, закрытом дворике, образованном из трёх девятиэтажек и закрытом от мира старыми клёнами, тополями и кустами акации, росшими так густо, что пространство между домами практически нельзя было разглядеть.
