ТОРГ И ДЕПРЕССИЯ
Все кажется банальным и простым, пока это не случилось именно с тобой. Унылый и Игорян по всем правилам осени день в провинциальном городе N нашей страны. Это достаточно крупный город с полумиллионным населением, находящийся под тенью расположенной рядом столицы. Внешне многое здесь было абсолютно типично для регионов европейской части в первой половине “десятых” годов двадцать первого века: пыльные или грязные улицы (в зависимости от времени года), небольшой центр с историческими постройками, однотипные и лишенные привлекательности спальные районы, где об архитектурной красоте не может быть и речи, тающие по весне дороги, облезлые снаружи и внутри больницы и школы. Конечно, здесь встречались и новые социальные объекты, и современные жилые комплексы с собственными ухоженными дворами, аккуратным тротуаром и консьержем на входе. Но пребывание в таких местах вряд ли мог себе позволить рядовой житель.
Город населяли обычные, среднестатистические россияне: они не являлись национальным меньшинством, не имели причудливого акцента или говора, история их предков не изобиловала борьбой за независимость. Люди в большинстве своем проживали свою будничную жизнь в монорельсовом режиме. Имя будущего губернатора здесь узнавали за пару месяцев до выборов, ему необязательно совершать хитрые политические ходы, проводить избирательную кампанию, делать популистские высказывания. Да ему вообще ничего делать не нужно, он уже был назначен временно исполняющим обязанности вместо предыдущего, а на выборах люди практически единогласно, в общем порыве и по сложившейся традиции выбирали с явным преимуществом этого кандидата от единой для всех россиян партии.
На одной из центральных, но при этом достаточно уединенной улице города N, на первом этаже уже познавшего время, но далекого от понятия «ветхий» кирпичного дома в однокомнатной арендованной квартире лежал на полу Стас. Квартира эта представляла собой достаточно уютное помещение с заурядным ремонтом, выдержанным в разных оттенках коричневых тонов. Лишь странная тюль и абажур ночника в спальне имели едкий салатовый цвет – вкусовое наследство от хозяев квартиры.
По своей новой привычке Стас к такому состоянию усердно шел на протяжении нескольких часов пятничного вечера, посетив один ресторан и один бар. В ресторане в компании приятеля объект повествования – будем называть его так, потому что до звания «героя» он все-таки не дотягивал – отведал шесть кружек грузинского и не отличающегося от любого другого пива невысокой ценовой категории, заев для приличия жидкость национальным блюдом оджахури. Дальше для Стаса открылся портал другой – немного приукрашенной и дополненной реальности. Любимый бар Стаса был одним из немногих действительно пригодных ночных заведений города N. Это место предоставляло легкомысленный и в каком-то смысле липкий отдых – барная стойка облеплена желающими поддержать и усугубить, на ней же танцевали любящие себя/внимание/просто пьяные девушки и женщины. Музыка утоляла звуковые пристрастия любой жаждущей провинциальной души: от композиций Чичериной «Ту-лу-ла» и Ленинграда «В Питере пить» до модных на то время треков Элджея и других почти талантливых исполнителей. Пространства здесь в жаркие часы практически не было, чтобы передвинуться в нужном направлении приходилось потереться об окружающих, но они как правило не были против, если это делал, конечно, кто-то противоположного пола. В этом чудесном баре, кто-то скажет обители похоти, разврата для пьяных и потных тел, в этом действительно чудесном месте и провел остаток ночи и рассудка Стас. Он чувствовал себя здесь в зоне комфорта – ясная и простая модель поведения – понятные мотивы для общения – расслабляющая обстановка. Face control его уже узнавал, бармены заочно догадывались, что парень хочет чистый виски со льдом, а любезный ночной фотограф,тот парень, что обычно заставляет просматривающих фотоотчет с вечеринки людей краснеть, в дань уважения профессии Стаса не запечатлевал его на своих снимках.
Именно в этом баре и находился источник личной жизни объекта повествования. Здесь он черпал простую плотскую и ограниченную по времени любовь и ласку. Сначала он, попивая скорее не для храбрости, а для распущенности, свой чистый виски, искал взглядом симпатичную и достаточно пьяную девушку, если встречал ответный отклик в глазах избранницы, то начинал свои игры в зависимости от ее расположения. Она на танцполе – тогда простые и в то же время ловкие движения под музыку, она у барной стойки – тогда несколько остроумных фраз, приправленных комплиментами. Схема всегда была достаточно проста, сложных и не требовалось, ведь окончание вечера в фантазиях обоих участников иногда совпадало, а если совпадало, то нужно было просто не перебрать и не натворить глупостей, а если не совпадало, то приходилось спать одному.
В этот вечер Стас перебрал. На танцполе на него обратила внимание отвязная пышка, но, к счастью объекта повествования, с ней была неплохая, на его взгляд, подружка. Одета она была в стиле «Великого Гэтсби», по крайней мере, такая ассоциация родилась в его голове: черный жилет, черные и подчеркивающие ее упругий таз брюки, какая у нее была обувь вообще не имело значения, и интересные серьги – кисточки того же черного цвета. Именно на этих серьгах и зациклился пьяный Стас, у него было остроумное замечание в отношении них и всего образа как из книги Фицджеральда, но кажется, что повторил он его несколько раз. Также объект повествования ухитрился, пригласив ее вместе выпить у барной стойки, разлить половину предлагаемого коктейля прямо перед ней.
