Чудесно жить. Стихи насущные
О книге
Манящий, интригующий, увлекательный симбиоз бардовской песни, житейской философии, пейзажной и городской лирики – читается на одном дыхании. Каждый читатель найдет строчки, предназначенные только ему: такое свойство у этих стихов.
Автор
Читать Чудесно жить. Стихи насущные онлайн беплатно
Шрифт
Интервал
© Алексей Болотников, 2018
ISBN 978-5-4490-2303-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Чудеса обыкновенные
Стихи – коробочки со спичками
«Господи, благоволи писать…»
Господи, благоволи писать
Чистые, изящные глаголы.
Благоволи посмешищем не стать.
Чтоб не распяли:
– А поэт-то голый.
Обнажены ли донага в стихах.
Иль пишем так, как, очевидно, мыслим,
Но мыслить в стаде, вторя пастухам,
Не богом, извини, поэт немыслим.
Благоволи подняться до тебя!
Я понимаю: зависть, дьявол, эго…
Но дай мне слово… пастыря любя,
Благо… воли… записывать от бога!
«Чем мы знамениты?..»
Чем мы знамениты?
Отсутствием святости.
Пивнушки у нас алтари.
Дай нам улыбаться
До придурковатости,
Ведь мы же придурки твои.
…О, господи боже!
Безбожникам, бабникам
Открой же альковы свои
И дай нам, заблудшим,
Блуждающим, банщика.
И бани дотла натопи.
Отпарим, отмоем
До алебастра
Тела и улыбки свои.
Дай нам улыбаться
До придурковатости.
Ведь мы же придурки твои.
«Принимаю с утра атмосферную магию…»
Принимаю с утра атмосферную магию:
Солнце из-за бугра,
Восемнадцать по Цельсию.
И росою с куста, сокровенною влагою
Окропляю крыла…
Восемнадцать по Цельсию!
От рождения столько же… Впереди
Ещё тысячи неизведанных лет.
А теперь я… таков…
Поэтичен я…
То-то же!..
Предвкушаю… откушать свой дерзкий язык
«Искал себя. А не было меня…»
Искал себя. А не было меня.
Кого любили эти бабы с воза?
Песком сквозь пальцы таборное я
Расходовало вьючники обоза —
Зыбучих лет, дневных-ночных и прочих,
А более всего – секунд любви,
Которых жаль, но лишь как падежи
В обозе животин (или живОтин?).
…Конь пал любимый, с именем Чечня…
Друзья большого брата распылились…
И ничего в итоге не чиня,
Друзья друзей (враги врагов) явились
На проводы почившего меня,
Хмельные, не распятые бесстыдством
Во всей их наготе, с дежурным тостом
«Да будет пухом путнику земля».
…В гробу нельзя… Я не перевернулся
Лишь потому, что не было меня.
Что в тот сезон вдоль Белого Июса
Нашлась неандертальская семья:
Он и она, точнее, черепа
Эпохи древнекаменного века.
Их здесь, у Малосыйского столпа,
Признали за… явленье человека.
И палеантроп, вышедший с Тубы,
С обозом, а точнее – при обозе,
В культурный слой земли «а ля гробы»
Не мог почить. Увы. И почил в бозе.
Его – нашли! Лет… сорок тыщ спустя…
«Поднимутся… – вещают нам – в могилах…».
И все же это, верно, был не я.
И не было меня. Лишь слухи в людях.
«Учил меня студент филфака…»
Учил меня студент филфака
Стихи писать. И даже – жить
Пифагорейски. Жить без флага,
Без родины, в себе изжив
«…всю муть соцреализма,
Идейный бред и ген снобизма…»
Он так учил меня искусно,
Как женщину – отдаться чувству.
Мы спорили до геммороя
О том, что (первое): нет жи-
зни в обществе; второе —
О том, что есть искусство лжи…
И в том сходились на ножи.
И он, вы знаете, он – плакал,
Когда над пропастью во ржи
Я торжествующе «а-а-а…«кал!..
…И вот я вышел в тиражи
Амбициозности. По-сучьи
Кружило жизнь мою во лжи.
А он… Он гений был. По сути.
«Чего ты ждешь?..»
Чего ты ждешь?
Ты напряженно замер.
Звенит оса… иль зуммер… целый мир…
Мир – примитив,
Средоточенье камер
Из микропор, из сот, иль из квартир…
Брат августейший!
Этот мир – пред нами!
Бей примитив архитектурных дыр
Трезубцем яда, остроты и брани!..
Ты медлишь, брат?!
Чего ты ждешь, сатир?!.
«Быть бездомным стыдновато…»
«Быть знаменитым некрасиво»
Б. Пастернак.
Быть бездомным стыдновато.
Обло. Не харизматично.
На правах собаки птичьих
Обживать кривые хаты
Стыдно! – трезвым, как скотина…
В парк, под аглицкую крону,
Аки лошадь из гранита,
Притуляйся к Аполлону!
«Хорошо сидеть в трактире!»
Хорошо лежать в канаве.
Хорошо бы жить в квартире.
Или где-нибудь в Канаде.
«Меня не печатают в местной газете…»
Меня не печатают в местной газете:
То слог мой не сочен, то тема узка.
Меня не печатают те, или эти…
Те уж далече, а эти – пока
Не охватили в районном масштабе,
На радиостудии и телеэкране.
У них, как и раньше,
Пегасы при штабе,
А мой «горбунёк»
Не формален заранее.
Не искушаю судьбу краевую.
Да что за комиссия —
Выбиться в крайность?
Мне б бросить писать,
Но пишу я покамест,
А в следущем веке —
Опубликуюсь.
«Не водиться рожь, а стихи не читают…»
Не водиться рожь, а стихи не читают.
Пейзаж прозаичен и крики «ату».
Вороны грядущих погромов летают
(Вы уж извините за прямоту).
Слова-то… в стихи выбираем в запале.
Сообщать бы им свойство взрываться: На ложь,
На равнодушие,
Злобу и зависть…
Поэтов читали б.
Водилась бы рожь.
«Все пишешь, пишешь…»
Все пишешь, пишешь…
Станешь вдруг – поэт…
И славой завладеешь в одночасье.
Но выбор у тебя —
Иль «да», иль «нет» —
Иметь ли счастье петь?
Иметь ли счастье?..
«Крылатость…»
Крылатость
Пытали граждане орла:
Откуда в родове крылатость?..
И были пытки их чреваты
Расчетом лётного крыла.
Себе подобных жгли, пытая,
Откуда крылья естества?
И был один, который тайно
Вкусил орлиного родства.
Он все решил. На все решился.
Дитяти посмотрел в глаза,
Как будто в этом отрешился
Земли. «Лететь!» – его стезя!
Он в полутьме затеплил свечи
(оплыло из-под острия).
Эффект свечи ума не лечит.
Он болен жаром бытия.
Парить на крыльях!
Дымном шаре!
На парусиновой суме!..
Лететь! – на зло попу и сваре.
Ах, как легко летать во сне…
И из-под солнца, опаленный,
Залитый воском со спины,
Летит бескрылый, окрыленный
Вам будет интересно
