Он
пришел под утро. Тихо разделся,
аккуратно развесил вещи на плечиках. Не принимая душа, прилег рядом. Мазнул по
щеке небрежным поцелуем. Притянул, точно любимую плюшевую игрушку.
—
Почему так поздно? — спросила я, не слишком надеясь на ответ. — Или рано, если
быть точной…
—
Не ворчи, — приказал Макс. — Будь умницей, согрей меня и спрячь.
Зарылся
лицом в мои волосы. По-хозяйски положил широкую ладонь на грудь.
И
тут же уснул.
От
него пахло виски, дорогим парфюмом, большими деньгами и властью. Запах,
влекущий всех женщин без исключения. Когда-то и я купилась на этот трюк.
Наивная бабочка-однодневка, подарившая юность буйному пламени, не оценившему
подношения.
Рыпнулась,
но Макс держал крепко. Оставалось лишь расслабиться и дотерпеть до звонка
будильника.
Десять
лет назад я обожала объятия мужа, заходилась любовью при звуке мужественного
голоса. Радовалась тому, что этот притягательный бизнесмен выбрал меня из
сотни, если не тысячи молоденьких девушек, готовых прыгнуть к нему в койку по
первому зову.
Не
задумывалась о будущем. И не предполагала, что романтично-восторженный период
когда-нибудь кончится. А на смену придет унылая обыденность.
Нет,
внешне я по-прежнему счастлива. Еще бы, супруга Максима Одувалова, главного
учредителя компании по производству и продаже часов с одноименным названием
«Одувалов и Ко». В моем распоряжении четырехкомнатная квартира с видом на
Кремль, роскошная обстановка, машина и деньги. Много денег. Мне завидуют
подруги, мной восхищаются знакомые.
Никто
не знает, что любимая супруга — только роль, которую придется играть до конца
дней. Шикарная квартира — тюрьма, а деньги… Это цепь, которой Макс приковал к
себе. Ему можно все. Мне — только то, что он позволит.
Рассвет
занимался слишком медленно. У меня затекла шея, и заныло бедро, на которое Макс
закинул ногу. Так и есть, я игрушка, грелка для постели, вещь. Да что угодно,
только не женщина.
Макс
поднялся за минуту до звонка будильника. Привычка, которой я восхищалась
прежде. Теперь же ненавидела всеми фибрами души.
—
Приготовь мне омлет и кофе, — он вновь отдал приказ.
—
Не хочешь пожелать доброго утра? — поинтересовалась я, растирая наконец-то
освобожденную шею. — Или рассказать, где задержался.
Макс
нехотя повернулся, снисходительно улыбнулся.
—
Я не женился на ворчливой вороне, — произнес с укоризной. — Твой мирный нрав
свел меня с ума.
—
Я не выходила замуж за бесчувственного эгоиста, — не осталась в долгу. — Мой
добрый нрав был именно тем, что ты больше всего желал вдеть в жене.
Обязательное условие бизнес-плана.
Макс
размахнулся и шлепнул меня по заду. Не давая опомниться и сбежать, сцапал в
охапку и усадил на колени.
—
Если сделаешь, что прошу, и не станешь перечить, мы еще успеем заняться
любовью, — шепнул на ухо.
Предложение
не вызвало ничего, кроме отвращения. Чтобы заниматься любовью, нужно, прежде
всего, любить. Испытывать хоть какое-то влечение… Разумеется, он
по-быстренькому справит нужды: примет душ, поест, исполнит супружеский долг. И
с гордым видом отправится на работу. Домашние дела сделаны, можно поставить
галочку в ежедневнике.
А
что при этом испытаю я? Вновь останусь в четырех стенах дожидаться, когда обо
мне вспомнят.
—
Максим, прошу тебя, разреши мне выйти на работу, — попросила, уворачиваясь от
поцелуя. — Это невыносимо, жить под домашним арестом.
—
Не глупи, — он поморщился, точно нюхнул уксуса. — О такой жизни можно только
мечтать! У тебя есть жилье, машина, шкафы ломятся от одежды, а холодильник от
деликатесов. В твоем распоряжении лучшие спа-салоны и фитнес клубы. Я дал тебе
так много, а взамен требую только одного: быть послушной и радовать. Это так
много?
Конечно,
он не понимает. Даже не пытается. У меня есть все, кроме главного — простого
женского счастья. Любви, искренней, настоящей.
—
Я изнемогаю от вынужденного безделья, — все же решила объясниться. — У меня
высшее образование, опыт работы секретарем-референтом, прекрасные рекомендации.
Дай мне шанс. Прошу тебя!..
—
Зачем тебе это? — Макс искренне недоумевал. — Каждое утро ходить на работу,
звонить малознакомым людям, разбираться с документами. Вот как ты сможешь
готовить мне ужин или ублажать в постели, если голова будет забита мыслями о
завтрашнем совещании?..
Если
это шутка, то не очень остроумная. По крайней мере, мне она не показалась
смешной. Разве Макс не видит, что я на грани нервного срыва? Почему не
попытается услышать, понять?..
Словно
не замечая моего настроя, пощекотал под коленкой и прикусил мочу уха.
—
Ну же, милая, давай побалуем, — распалился не на шутку. — Знаешь, сейчас я
вспомнил, как увидел тебя впервые. В конторе конкурента, в обтягивающем черном
мини. Такая сексуальная, и в тоже время спокойная и рассудительная. Мне так
хотелось вывести тебя из себя, но ты не поддавалась на провокации.
Испытывал,
проверял на прочность. Предложение сделал лишь тогда, когда убедился, что я
надежна, как крепостной вал. Что со мной будет просто и удобно.
Но
я устала. Слишком устала… Не хочу быть рассудительной и правильной, не могу
терпеть его выходки и требования. За десять лет у ангела осыпались крылья и
отросли рожки.
