Вернулась, вон, гляди, теперь начнется! – шептались между собой старухи. Лиза вернулась в село, проводив в последний путь свекровь, жившую в соседнем селе.
Про нее всякое говорили – кто ведьмой звал да сторонился, кто за помощью приходил. Лиза же свекровь свою любила и почитала и та отвечала ей добром – могла и перед мужем защитить и совет дельный дать. Теперь же она осталась без поддержки – не зря говорят, что, только потеряв родителей, становишься взрослым в полной мере.
Оставив мужа в доме матери улаживать дела, она вернулась в родное село. Соседки же суетились и шептались углами – мол, дар переняла, поди, от свекровки то, одна она девка была в семье их. Ох, жди беды девоньки, ведьма в селе появилась, так добра тут не жди! И мор напустить может и детишек сглазить! Теперь держи ухо востро!
Лиза не понимала, отчего некогда добродушные соседки, теперь сторонились ее и только вежливо кивали головами в знак приветствия, прячась за откровенно фальшивыми улыбками. Да и как спросить? Неудобно.
Поутру же одна из соседок уже появилась у нее на пороге. Переминаясь с ноги ногу, она никак не решалась начать разговор. Лиза пригласила ее войти и, видя ее нерешительность, начала разговор сама.
– Что-то случилось, теть Шура? Так рано, да растерянная вся?
– Не знаю теперь, как и говорить с тобою. Давай договоримся, без обид и начистоту! – осмелела Шурочка, видя благое расположение соседки. Ты вернулась вчера, а нынче ночью у меня внучка захворала. Вчера только гости были, веселились, играли да обновки примеряли – а ночью заболела. Бабы говорят, ты от свекровки своей дар приняла. Правда ли?
Лиза смотрела на соседку недоуменно – не зная как реагировать на такой вопрос. Она всегда была далека от мистики и поверий.
– Теть Шура, милая, вы же знаете меня с самого детства, маму знали мою – неужели думаете, что я способна вред причинить? А что на селе говорят, то неправда. Никакого дара я не принимала, да и свекровь моя женщиной честной была, никому не вредила никогда – говорила Лиза, а перед глазами ее вырисовывалось, будто в тумане, маленькое красное платьице в белый горох, обвитое чем-то черным, неясным. Лиза вздрогнула и испуганно вскрикнула.
И без того напуганная тетка смотрела на нее в ожидании, не смея произнести ни слова. Лиза же, выдохнув, спросила – а какие обновки, говорите, примеряли?
Подруга с города привезла. Внучке на именины от дочки своей платьице да майки. Ох, и красивое платье! Красное платье в горошек белый!
Побледневшая Лиза смотрела на соседку с нескрываемым ужасом. Обновка то ваша… не добром дареная! Видела я… Лиза боялась сказать это вслух – а ну как с ума сошла? Увезут в больницу, да станут лекарствами колоть.
Ничего не сказала соседка – побежала прочь со двора, оставив Лизу один на один со своими размышлениями. Неужели и правда у матушки была тайна, почему не сказала? Как я смогла такое увидеть? Что теперь… как жить с этим?
Тетка Шура вбежала без стука, держа в руках то самое платье.
– Оно? Что не так с ним, помоги уж ты нам, Лизавета! Внучку мою вылечи!
– Оно… Только не знаю я, что с ним делать, теть Шура, клянусь тебе, не знаю! Не пойму даже как привиделось оно мне! – Лиза плакала, закрывая руками лицо.
Соседка гладила ее по спине – Ничего. Ничего, Лизонька. Ты подумай, вот как увидала платье, так и ответ может быть придет? Ты погляди на него, подумай! Слыхала я, что с вещью дареной могут хвори передать да неудачи наслать. Ох, не думала, что так она поступит, ведь почти родня!
– Сожги его, теть Шура. В печке при храме пойди и сожги! Не знаю я, как с ним быть, ведь не учили меня. Ты снеси и сожги – глядишь, и поправится внучка.
Поутру соседка снова стояла на пороге – довольная да с гостинцами. Полегчало Милочке. Как сказала ты, так и сделала. Спасибо, Лизонька! Будем в мире жить!
Конечно, просить тетю Шуру молчать об этом, было бесполезно – слухи уже ползли по селу. Лиза проводила соседку и, прикрыв за нею калитку, увидела на крыльце призрачную фигуру матушки…
Призрачный силуэт был настолько реальным, что Лиза не успела испугаться. Она еще не свыклась с потерей, а потому появление матушки было чем-то обычным – осознание нереальности образа пришло лишь спустя несколько секунд. В этот момент показалось, что сама вселенная перевернулась – весь ее мир, которым она жила до этого дня стал далеким, нереальным и бессмысленным.
Матушка… Вы? – выдавила Лиза, собрав в кулак всю свою волю.
Конечно, силуэты говорить не умеют. О чем ты думаешь только! – Лиза стояла, уставившись на родные, до боли знакомые очертания. Свекровь свою она любила как мать. Она вновь исчезала из ее жизни, растворяясь в уже сходящем утреннем тумане.
Лиза не успела опомниться, как калитка за спиною скрипнула и из нее показалась еще одна соседка – Клавдия Никитична.
– Лизок, ты извини, если не вовремя. Видела, Шурка от тебя выходила, вот и подумала, что уже не спишь. Зайти то можно? – защебетала соседка.
– Входите, что уж там. Лиза была признательна Клавдии Никитичне за то, что своим появлением та отвлекала ее от бесконечного, надоедливого потока тревожных мыслей и переживаний.
