Демон Пейна и другие рассказы

Дмитрий Алексеевич Игнатов – российский писатель-фантаст, работающий в жанрах твёрдой научной фантастики, гуманитарной и социальной фантастики, антиутопии. Родился 15 января 1986 г. в Ярославле.

Проходил обучение в ЯГТУ по специальности «инженер-педагог машиностроения». Автор сценариев для короткометражного фестивального кино. В этом качестве участвовал в кинофестивалях «КиноШок» и «Метрополис». В настоящее время – дизайнер и веб-разработчик, пишет сценарии для кино, ТВ и рекламы.

Публиковался в изданиях «Знание – Сила», «Знание – Сила: Фантастика», «Искатель», «Новый журнал» (США), «Нева», «Дарьял», «Байкал», «День Литературы», «Парус», сборниках «Тайны и приключения», «Наука веселья», «Мастера поэзии и прозы – 2020» (изд. «Перископ-Волга»), «Причал» (журнал отд. СПР г. Ярославль), журнале «Нижний Новгород», альманахе «Литературный оверлок», интернет-изданиях: «Великороссъ», «Невечерний свет», электронном приложении «Мастерская» журнала «Семь искусств».

Автор романа в рассказах «Великий Аттрактор», хоррор-повести «Первыми сдохнут хипстеры» и сатирического справочника «Это ваше FIDO».

Поддержать автора и приобрести электронные версии книг можно на сайте ЛитРес по ссылке:

https://www.litres.ru/dmitriy-alekseevich-ignatov/

и всех, кто хочет не просто прочитать книжку, но и сделать себе приятный подарок…

а заодно поддержать автора.1

Здравствуй, дорогой читатель!

В этот сборник вошли, как ранее опубликованные рассказы, так и те, что ещё ни разу не появлялись на бумаге. Разбросанные по литературным журналам, они, тем не менее, просились под одну обложку, потому что так или иначе связаны друг с другом: темой, настроением, персонажами, какой-то одной большой историей, массой явных и неявных ниточек и крючков. Наверное, поэтому я люблю этот странный, но увлекательный жанр, который сам называю «романом в рассказах».

Не важно, знаком ли ты с моим творчеством или только впервые открываешь его для себя. Уверен, что эта книжка станет для тебя приятным приобретением: заставит порадоваться, погрустить, подумать…

Приятного чтения!

Виктор отбил заголовок парой пустых строк и закрыл крышку ноутбука, полностью перепоручив муки творчества писательской нейросети. Теперь хитрая программа продолжила сочинительство без него, используя метод свободных ассоциаций и изученный ранее его персональный писательский стиль.2

Сначала писатель с недоверием относился к машинному творчеству, представляя, что из хаотичного набора слов в своём словаре компьютер сможет соорудить в лучшем случае какое-нибудь шизофреническое псевдофилософское эссе вроде тех, которыми регулярно грешат неудачники с литературных сайтов. Но после нескольких пробных текстов нейросеть научилась писать довольно складные рассказы с сюжетными поворотами и интригами. В какой-то момент Виктор решил рискнуть и отправил такую рукопись издателю. Его удивлению не было предела, когда текст, в котором человек не написал фактически ни одной связной строчки, был принят к печати.

Устоять перед соблазном оказалось слишком сложно, поэтому и следующий «свой» рассказ Виктор «написал» точно так же. После третьего машинного «шедевра» обманывать стало легче. Однажды писатель дополнительно скормил компьютеру немного Чехова, а потом с нескрываемым злорадством читал в редакторской колонке литературного альманаха, что у него появился «неповторимый стиль: иронический и немного грустный».

Надо сказать, что ноутбук у писателя был не из новых, но хозяин не предъявлял к нему особых требований, поэтому компьютер долгие годы исправно служил пишущей машинкой. Теперь же устаревший аппарат с заметным скрипом проворачивал инструкции нейронного движка. Он быстро накидывал описания мест и интерьеров, потом тщательно подбирал слова, лакируя стиль, и надолго зависал, обдумывая диалоги персонажей. Вероятно, более современная машина справилась бы с задачей в разы быстрее. Зато так у Виктора создавалась полноценная иллюзия сложного творческого процесса, а свободное время, которое у него образовалось в избытке, он с удовольствием проводил бездельничая.

Писатель сунул ноги в сильно поношенные, но удобные теннисные туфли, набросил на себя вытертую на рукавах ветровку и вышел из дома. Небольшой загородный коттедж с заострённой на готический манер крышей когда-то считался в его семье летней резиденцией. Сюда, как тогда говорили – «на дачу», отец вывозил всех в середине мая и почти до самого конца августа. Мать пыталась разводить какие-то цветы, но тень окружающего леса так и не позволила ей развернуться в полную силу своих творческих планов. Теперь он стал ещё гуще и темнее, а из-за множества накренившихся и упавших стволов казался каким-то неопрятным. Впрочем, это совершенно не мешало прогуливаться по хорошо вытоптанным дорожкам и тропинкам.

Это место всегда ассоциировалось у Виктора с воспоминаниями из детства. Самыми светлыми и счастливыми моментами – наверное, как и у всех. В отличие от тесной городской квартиры, где долгое время болели и скончались оба его старика. Поэтому когда после смерти родителей перед Виктором встал вопрос, где оставаться жить, выбор для него был очевиден.