Алтарь выступил из тьмы.
Массивный каменный круг, над которым клубится багровое зарево. Сгусток пламени, покачивающийся над чёрным кольцом. Огонь ведёт себя странно – складывается в шаровидное облако, выстреливает протуберанцами и тут же втягивает их в себя. Мне кажется, из сердца сгустка взирает бог смерти, но это не точно.
Перебравшись с Изнанки в материальный мир, я становлюсь плотным.
Вещественным.
Больше деталей.
Мраморные колонны, врастающие в исполинский купол Храма Разрушения. Стрельчатые арки, перетекающие в свод. Круглые окна с витражными вставками по всему периметру Зала Церемоний. Почтительно склонившиеся в ожидании своего патриарха жрецы.
И многоголосый шум толпы, пробивающийся даже сквозь толстые храмовые стены.
Один из жрецов выступил вперёд. Склонился в низком поклоне, встав на одно колено.
– Говори, – разрешил я.
– Ваше святейшество, – пролепетал жрец. – Мы не справляемся. Там несколько тысяч фанатиков. Они хотят низвергнуть нас, закрыть Храм и…
– Довольно, – я поднял руку. – Сами виноваты. Сколько раз говорил: работайте с властями. Поддерживайте местных правителей. А вы что?
Риторический вопрос.
Жрецы совсем молодые, пороху не нюхали.
Вот и потребовалось моё вмешательство.
Храм Разрушения, в который я переместился, был воздвигнут на острове Шри-Ланка. Все необходимые бумажки от местных властей были получены, откаты сделаны, религиозные конкуренты оттеснены. Вот только я не учёл геополитический фактор. Шри-Ланка лишь номинально считалась независимым государством. Марионеточное правительство подчинялось Индрадатта – индийскому клану, узревшему в моей активности опасность.
Индрадатта тронули рычажки, привели в действие кое-какие механизмы, и натравили на нас орду фанатиков. Я всегда думал, что ланкийцы – мирные буддисты, стремящиеся постичь Нирвану. Ан нет – ребята насобирали последователей индуизма, пригнали идиотов с кривыми ножами и шатают основы моего могущества.
С Индрадатта придётся вести переговоры…
…потом.
А сейчас я должен показать черни, на что способен Верховный Жрец Нергала.
– Встань, – приказываю молодому жрецу.
Парень молод. Ему лет двадцать пять, не больше. Крепкий, успевший повоевать и прокачаться до дхараны в моей духовной семинарии. Хранитель Алтаря – такова его должность. Одет в оранжевую хламиду, что сообразуется с местными традициями. Держит в руке посох, украшенный набалдашником в виде круга и стрелки. Знак Марса.
Хранитель выпрямился.
– Сколько их?
– Минимум пять тысяч, ваше святейшество. Притащили с собой факела, транспаранты, оружие.
– Чего хотят?
Хранитель замялся.
– Смелее, – подбодрил я.
– Требуют вас. Мол, пусть посмеет показаться, раз он представитель Звезды Несуществования. Скандируют…
– Что скандируют?
Вместо ответа Хранитель приложил палец к губам.
И я понял, что толпа ревёт не просто какую-то дичь.
До моего слуха донеслось:
– ПО-Е-ДИ-НОК!!!
Что удивительно – на ломаном русском.
Эх, собирался же построить в Индии женский монастырь…
Криво ухмыльнувшись, я направился в дальний конец зала. Там, за рядами массивных колонн, в неровном свете магических шаров, разверзлась пасть главного входа. Исполинская арка с металлическими створками ворот. В праздничные дни створки распахивались настежь, принимая верующих и паломников, стекающихся со всего Индостана.
– За мной, последователи.
Я двигался к арке неспешно, с чувством собственного достоинства. Шестеро служителей увязались за мной. Получилась эдакая процессия с намёком на пафос. Все культисты были одеты однотипно – в жёлтые и оранжевые сари. Ребята были местные – смуглые азиаты, выходцы из Индии и тихоокеанских архипелагов. Хранитель опирался на посох, остальные имели при себе церемониальное оружие. Естественно, каждый из моих бойцов в совершенстве управлялся с клинками. Да и не только с клинками…
Готов ли я к тотальной мясорубке?
Ещё бы.
Я – Джерг. Верховный Жрец бога смерти, перешагнувший через Бездну, чтобы низвергнуть отступника Ниимба, владыку местных демонов. В Легурии я в одиночку уничтожал целые армии, да и здесь, обретя дар поглощения, нарастил невообразимую мощь.
Вот только мне не нужны трупы.
Меня интересует власть над умами.
Из процессии я выделяюсь как белая ворона в стае кенгуру. Никакой солидности, патриархальности, умудрённости житейским опытом. Визуально мне девятнадцать-двадцать – как и моему носителю, в тело которого я был переброшен волей Нергала.
В сравнении с Залом Церемний мы кажемся ничтожными букашками.
Так и задумано.
Всё тщета.
Есть лишь воля Нергала…
Коснувшись сенсора, отпираю ворота. Тяжёлые створки, испещрённые надписями на высоком тшуммехе, откатились в стороны, нырнули в неприметные пазы. Удушающая жара попыталась встать между мной и смутьянами, но я не обратил на её потуги ни малейшего внимания.
Рокот толпы рубанул по ушам.
Выхожу под сень портика, поддерживаемого высокими колоннами.
Оглядываю поле битвы.
Над городом сгустилась тьма, вот только не чувствуется это на Площади Победителя, вросшей в самую плоть многоликого Коломбо. Всюду – огни факелов, неоновая подсветка, громады жилых комплексов и деловых кварталов, убегающих к самому горизонту. В небе – бортовые огни корабля.
