Эта история начиналась давно. Республика Тюрбанистан тогда была составной частью уже давно исчезнувшего государства – Советского Союза. В её недрах добывали полезные ископаемые, горные реки вращали турбины электростанций, чабаны гоняли отары овец. Главным богатством Тюрбанистана был хлопок. С каждым годом его выращивали все больше и больше. Единственным конкурентом был Узбекистан, который доминировал в этой сфере. Производство белого золота росло, но мало что перепадало рядовым труженикам. Они давно знали, что только дачный участок или приусадебный надел, единственные союзники в борьбе с нуждой и вечным дефицитом.
Телевидение, газеты и журналы были заполнены счастливыми лицами девушек и юношей, собирающих «белое золото». Но реальность была иной. «Белое золото» стало черным проклятием для тех, кто его производил. Хлопок пожирал людей. Престарелый генеральный секретарь Леонид Ильич Брежнев требовал «поднажать» и подкинуть еще несколько миллионов тонн в закрома государства. Республиканский вождь, ныне всеми забытый, заверял высокое руководство, что хлопок будет собран. Все понимали, что это невозможно. Но чтобы вырастить нужный урожай и отчитаться о его поставках, власти шли на все. Поля подбирались уже к самым домам селян. Тонны химических препаратов, внесенные в почву, уже не влияли на урожаи, но исправно косили здоровье населения. Болезни, порожденные дефолиантами, доставались тем, кто трудился на полях, под палящим солнцем республики. Рождались пораженные болезнями и уродствами дети. Только три ребенка из десяти доживало до совершеннолетия. Женщины, не выдержав вечного голода и побоев мужей, которые мстили женам за свое рабство на полях, сжигали себя, облив керосином.
Люди в больших кабинетах с исправно работающими кондиционерами рапортовали об очередных победах, получали взятки и также аккуратно отдавали часть бакшиша наверх. Конечно, эта система не приносила пользы самой республике, а тем более ее рядовым гражданам. Но позволила накопить огромные богатства немногим избранным.
Несмотря на радужные рапорты руководителей республики на партийных съездах, здесь не хватало жилья, продуктов питания, не было нормального медицинского обслуживания. Трудолюбивое и забитое население уже привыкло к такой жизни. Никто не смел роптать. И тому были свои причины.
В начале ХХ века революция пришла в эти края. А с ней нарушился старый порядок. Деды и прадеды знали, сколько таньга нужно отдать ханскому сборщику налогов, сколько причитается главе кишлака и охранителю порядка, а что останется им, чтобы дожить до нового урожая. И важно вернуть долги с должной прибавкой чтобы в следующий сезон можно было снова взять долг. Часто приходилось голодать, но люди не знали другой жизни и свыклись со своим существованием. Теперь этот мир рухнул. Люди со звездами на шлемах – О, Аллах, – били и убивали прежних властителей, а землю отдавали беднякам. Но Пророк, да благословит его Аллах, и приветствует, запрещает брать чужое, тем более из рук иноверцев. Поэтому дехкане шли ночью к прежним владельцам и просили прощения. Потом новая власть стала забирать землю и скот у всех местных жителей. Началась коллективизация. Люди говорили, что Советская власть отберет все – дома, землю, воду, жен и детей. Заставят их говорить на чужом языке, отказаться от веры отцов и разрушат мечети. Народ взялся за оружие. Но они не могли долго воевать старыми ружьями, пиками и дубинами против профессиональной армии. И стояли дехкане у глиняных дувалов ожидая расстрела. В последний раз поднимали глаза к синему небу, яркому солнцу и читали молитву. Пулеметы и пушки косили их кишлаки за то, что осмелились взяться за оружие, чтобы защитить себя и свою семью. Аэропланы и конница настигали повстанцев в пустынях и горах.
После подавления восстаний не было покоя людям. Днем была Советская власть, а по ночам приходили басмачи – борцы за национальную свободу и единственно правильную веру. Они убивали тех, кто сотрудничал с новой властью. Тех, кто соглашался взять клочок земли, отобранный людьми в кожанках у всесильных баев. После расправ они уходили за границу, чтобы вновь вернуться и убивать.
Потом вновь приходили солдаты шинелях и фуражках с красными звездами жгли кишлаки и убивали тех, кто считался пособниками басмачей. Люди научились молча сносить бесчестие. Но все еще могли говорить о своих бедах друг с другом. Прошло еще несколько лет. Басмачи уже были разбиты, оставшиеся в живых окончательно ушли за кордон. Но теперь началась новая напасть. Пришло время террора. По ночам приезжали черные машины и увозили тех, кто мог еще думать и протестовать. Потом стали брать просто тех, кто был грамотен. Тех, кто читал молитвы. Тех, кто был родственником арестованных. Страх поселился в домах. Родители боялись разговаривать при детях. Жены писали доносы на мужей. Пионеры брали пример в Павлика Морозова, а в каждой советской республике стремились вырастить своего юного героя – борца с баями и муллами. Началась война всех против всех. Но орудием были не кривые сабли и винтовки, а доносы и нашептывания. В живых остались послушные, те, кто безропотно исполнял волю начальников.
