ГЛАВА 1. До появления НБЗ
– Зачем нам война, давайте жить как живем, – сказал второй водородыш.
– Нет, надо рискнуть жизнью, чтобы искра дала новую жизнь, – ответил первый водородыш.
– Мы боимся рисковать, это не для водородышей рисковать жизнью, нам и так хорошо.
– Нет. Всё плохо. Мы никто и жизнь наша смех какой-то.
– Мы водородыши, че это мы никто.
– Если мы объединимся, то будут другие элементы, например, углерод, которого я недавно видел.
– И что он тебе сказал?
– Он сказал, что сгорел дотла из-за трития.
– А кто такой тритий?
– Тритий – это большой юморист, это водородыш, который зовет в гости двух углеродов маленьких на орбиту электрона, потом много тритиев объединяются в команду и бомбят пространство взрывами.
– Но это же опасно.
– Да ты трус какой-то, я тоже хочу стать тритием и бомбонут всех своими шуточками.
– Ты с ума сошел, взрывы убивают водородышей.
– Не убивают, а превращают в углерод. Дейтерий сказал, что могут быть десятки элементов, если мы найдем Атамана.
– Это ещё кто?
– Есть легенда про Атамана, что это самый крупный атом среди всех и только Атаман может превратить водородышей в новые элементы, у Атамана говорят может быть Сердце, он высмеивает позорных трусливых водородышей, которые боятся становиться углеродом.
– Сердце. Это ещё что за слово.
– А кто его знает. Никто не видел никогда Сердце, и Атамана никто не видел, это легенда, а легенда – это что-то типа сказки.
– Слушай, а что если ты станешь Атаманом.
– Хорошая идея друг, я бы хотел стать Атаманом, тогда ты должен стать тритием и собрать миллионы миллионов таких же веселых, как ты.
– Кто это хочет стать Атаманом, – послышался голос из ниоткуда.
– Ну я, а че нельзя типа, – ответил первый водородыш.
– Ты такой умный, тогда отгадай загадку, если ответишь правильно, запишем тебя в кандидаты. Висит груша, нельзя скушать.
– Завяла твоя груша, давай другую загадку.
– Очень смешно. Ладно, вот ещё одна. Ум без добра – это что?
– Это зло. Ещё будут загадки?
– Откуда ты знаешь про зло?
– А мне углерод рассказал, что тритий зло высмеивает, а вот позор никто высмеивать ещё не умеет, все комплексуют, что мало элементов. Я своему другу говорю, что надо рискнуть жизнью, чтобы искра дала новую жизнь.
– Это тебе тоже углерод рассказал.
– Нет. Это мне дейтерий сказал.
– Ладно, запишу тебя в кандидаты, ты остроумный, знаешь про зло и очень общительный.
– Подожди, я не хочу быть кандидатом, я хочу быть Атаманом, я хочу воевать и подарить пространству Сердце.
– Ты не понимаешь, что это будет за война.
– Так может ты мне расскажешь. А вообще, кто вы такой мистер.
– Я Совесть, голос Героя.
– То есть Героя, что нет получается, есть только голос Героя.
– Да, Героя пока что нет, потому что Атаман до сих пор не нашелся.
– Совесть, а тебя самого совесть не мучит, что ты только кандидатов выбираешь и тебе смелости не хватает выбрать хотя бы одного на роль Атамана. Что это за позорные выборы?
– Как ты смеешь говорить о позоре голосу Героя?
– Так ведь Героя нет. Я бы побоялся Герою говорить о позоре, а так Совесть я тебя спасти хочу, ты ведь Совесть, а я знаю, что такое совесть, потому что я тружусь хорошо.
– Спасти меня хочешь, сильно сказано. Хорошо запишу тебя в армию Атаманов.
– Что? Какая ещё армия Атаманов, я думал Атаман один.
– Один на одно пространство, я тебе могу рассказать правду про войну, если ответишь ещё на одну загадку.
– Слушаю внимательно.
– Один в поле не воин, а кто?
– Разведчик, наверно.
– Молодец, ответ правильный, тогда слушай правду. Я Совесть, голос Героя, это я научил атомы говорить и общаться между собой. Меня мучит совесть за то, что я голос Героя, а Героя нет, и я придумал, как сделать так, чтобы появился Герой, настоящий Герой, понимаешь.
– Настоящий, это реальный значит?
– Не совсем. Есть слава реальная, она у героев, а есть слава настоящая – это про юмористов. Реальный должен быть Атаман, а настоящим Герой. Герою надо доброе Сердце, чтобы оно являлось центром ограниченного пространства, которое я назвал Вселенной. Вселенная – это такое слово я придумал, чтобы никто не ленился и все трудились на совесть. Я остроумный Совесть и мне нравится остроумие, потому что я видел преступников, которые боятся становится углеродом и устраивают акции протеста, разбегаясь от трития. Без маленького углерода не может быть нового трития, потому что тритию надо два дополнительных нейтрона, а нейтроны – это как раз маленький углерод. Чтоб получился Атаман, надо чтобы он позвал на помощь много трития, а потом защитился большим углеродом, чтобы он не мог взорваться, а начал нагреваться. Атаманом должно быть сердце Героя.
– А мне говорили, что это Атаману надо сердце.
– Нет, это неправильно тебе сказали, Сердце – это и есть Атаман. Ты лучше не перебивай, а слушай, я говорю тебе правду. Когда тритий ограничивает со всех сторон углерод в большом объеме, то тритий не может взорваться и он начинает пульсировать, как сердце, при этом он начинается греться и объединять всю материю поблизости, это происходит очень быстро, а потом должен произойти большой пребольшой взрыв, и тогда вся материя, которую объединил Атаман, плавится в новые элементы, а потом они разлетаются на скорости света в пространстве. Но это все моя теория, на практике ещё ничего не вышло, потом что я не нашел Лидера Атаманов, который являлся бы центром всех пространств.
