Разве может человек в XXI веке жить в землянке?
Из истории жизни древних славян VII—X веков я знала, что землянка – это углублённое в землю до 1 метра жилище, прямоугольной или квадратной формы, с перекрытием из жердей или брёвен, засыпанных землёй. В углу располагался открытый очаг, сложенный из камней. Наклонная крыша держалась на вкопанных шестах.
На юге Европейской России до весьма позднего до ХIV – ХVIII веков массовым народным жилищем была полуземлянка на 0,5—1 м врытая в грунт. Существовало два способа возведения стен. Иногда в яме делали сруб, который затем засыпали снаружи землёй и плотно утаптывали. В других случаях стены складывали из горизонтально расположенных жердей или плах (колотых брёвен). Такие стены без дополнительной опоры легко могли обрушиться внутрь и уж никак не выдержали бы тяжёлую крышу. Поэтому по углам и посередине каждой стены ставили достаточно толстые и крепкие столбы: стёсанные концы жердей или плах вставляли в пазы, сделанные в этих столбах.
У полуземлянок иногда строили двускатную кровлю, устраиваемую на стропилах, перекрытых лёгким материалом и присыпанных сверху землёй, как и наружные стены. Пол был земляной, плотно утрамбованный и обмазанный глиняным раствором.
Нельзя говорить о некой отсталости древних славян, а скорее, надо говорить о превосходстве понимания, благодаря которому праславянскими народами был найден лучший вариант сосуществования с окружающим миром, когда человек берёт от природы только то, что нужно, и не пытается «захламить» мир величественными постройками, тешащими лишь человеческое тщеславие.
Знаю, во время войны 1941—1945 годов, когда фашисты оккупировали большую территорию нашей страны, жители сожжённых деревень уходили в леса и строили себе землянки.
Видела фото землянок и блиндажей военной поры, в которых были и штабы, и «казармы», и медсанбаты. Но после войны прошло 75 лет. Но вот почему я завела разговор про землянку.
Однажды летом я приехала к бабушке, папиной маме, на дачу, расположенной в садовом товариществе недалеко от города Сходня. Сколько я себя помню, каждое лето один месяц я проводила с няней в городе, другой – с бабушкой на даче, а в третий месяц мы уезжали куда-нибудь за границу: в Испанию, Италию, на Сицилию, ходили каждый день в рестораны, купались в море и океане, осматривали достопримечательности городов.
Но рассказать я хочу не о Риме, Венеции или Париже, где мы отдыхали с родителями, а о событиях на дачном участке, так круто изменивших мою жизнь.
Меня можно назвать счастливым ребёнком, никогда не имеющим ни в чём нужды или недостатка. Мои родители «родили» меня, когда им было по 36 лет. Какая жизнь была у них до меня, никто не рассказывал. Я была единственным, желанным и долгожданным ребёнком в семье.
Родители перечитали горы литературы по воспитанию детей от умных авторов, выбрали стиль поведения – «заботливая любовь», и растили меня в любви и согласии. Только почему-то все методы, описанные в умных книжках о воспитании, «забуксовали» на мне и перестали «работать».
К полутора годам родственники взвыли: моя гиперактивность не давала им покоя ни днём, ни ночью. Я сама не могу объяснить своего поведения и состояния, но бабушка рассказывала, что меня невозможно было посадить на стул и удержать на месте – я вскакивала и убегала. Кушала так же: подбегу, проглочу ложку каши, убегу. Мама или бабушка бегали за мной с ложкой, или звали и долго ждали, когда я соизволю к ним подбежать.
Укладываться спать не хотела ни днём, ни ночью, и взрослые теряли по семь потов, пока меня укачивали по очереди: мама, папа и бабушка. Дедушка читал в своей комнате и только ворчал:
– Уже полночь, а вы всё ребёнка не можете спать уложить. Мы раньше в 9 часов спать ложились.
Взрослые вздыхали: если б они знали, как уложить меня в 9 часов вечера, то не мучились бы так до полуночи. Я не хотела вечером одевать пижаму, а утром – её снимать. Так и носилась по комнатам в пижаме, начёсанная и неумытая, полдня.
Моя комната была завалена дорогими игрушками, книжками, но я не умела играть и только каждый день сбрасывала игрушки с полок и с дивана на пол и весело смеялась, пока бабушка, кряхтя, ползала по полу и собирала их обратно. Через час всё повторялось заново.
Шкафы в моей комнате были наполнены красивыми брендовыми вещами, но я быстро вырастала из них, так и не надев ни разу, потому что не давала себя наряжать.
Одеваться на улицу тоже не хотела, плакала, кричала и извивалась, пока мама и бабушка с уговорами и прибаутками пытались натянуть на меня колготки, платье, курточку и шапку.
Первой не выдержала мама и сказала папе, что надо искать няню. Она видела что я не слушаюсь бабушку на прогулке. Бабушка с больными ногами не могла угнаться за мной на улице, когда я убегала далеко. Это я как раз и делала. Как только мы выходили из подъезда, я вырывала руку и неслась вперёд? Куда? А разве знает об этом ребёнок в полтора года и может ли предвидеть опасность на тротуаре или проезжей части? Опустив голову вниз, я просто бежала вперёд…
