"Что есть "смерть"? Казалось бы, вопрос не самый сложный – это когда душа покидает наше тело и путь среди живых завершается. Никому не известно, что нас ждёт на той стороне: одни верят в то, что наступает конец и наши души растворяются в забвении; другие верят в то, что в бесконечном мраке ждут вечные скитания в ожидании реинкарнации; третьи верят в то, что мы попадаем в лучший из миров, где нет никаких страданий, мук и тлена – мир нашей мечты, в котором мы будем жить саму вечность рядом с дорогими нам людьми. Но всегда ли "смерть" – это именно то понятие, к которому все привыкли?" – произнёс неизвестный мужской голос, полный отчаяния и незыблемой тоски.
День за днём, год за годом, убитый горем он не замечает никого вокруг. Утративший смысл жизни, тонущий в глубокой печали, он перестал видеть вокруг себя краски нашего мира. Слишком велика рана потери, сердце так и сжимается от одной мысли о том роковом дне, который лишил его всего. Изо всех сил Рэй Хоулетт пытается справиться, жить дальше, но утративший волю к жизни уже никогда не сможет стать таким, каким был прежде.
Рэй Хоулетт за последние годы сильно изменился: некогда едва видимая щетина сменилась длинной тёмной бородой по грудь; короткая стрижка превратилась в копну густых, начинающих окрашиваться в седой цвет волос, которые отросли ниже плеч и закрывали лицо Хоулетта. Теперь никто из людей на улице, мимо которых проходил Рэй, не видел его зелёных глаз под нахмуренными бровями и шрам, аккуратно проведённый от лба через весь левый глаз. Для окружающих он выглядел как самый обыкновенный бездомный, хотя таковым он не являлся.
Четыре года Рэй живёт в небольшом стареньком домике на окраине города, который отдал ему давний знакомый. За много лет этот домик сильно поизносился: снаружи вся краска давно облезла от многочисленных дождей и палящего солнца; стёкла в окнах окрасились в жёлтый от пыли и влаги; в нескольких местах на крыше были дыры, через которые капли дождя и снежные хлопья падали внутрь. Но такие условия более чем устраивали Хоулетта, ведь большую часть времени он проводил в другом месте.
Рэй каждый день просыпался в одно время, посещал одни и те же места, не изменяя ежедневному маршруту: утром заходил в цветочный магазин, покупал букет из красных и белых альстромерий, после чего несколько часов в умиротворении проводил в живописном парке, погружаясь в свои мысли и воспоминания. Последним местом, которое посещал Хоулетт, было кладбище.
Молча стоя перед надгробием, он, не отрывая глаз, смотрел на имя, выбитое на камне. Несмотря на безмолвие, лицо Хоулетта отлично передавало чувство безысходности и полного отчаяния.
До самых сумерек Рэй не покидал это место. Кладбище стало для него вторым домом. Была бы возможность, Хоулетт провёл бы там всю оставшуюся жизнь, но время закрытия заставляло отправляться домой. Каждый день охранник напоминал ему о заканчивающемся времени, пытаясь как-то завести диалог, но тучный Рэй за все годы не обронил ни слова.
Уже на протяжении четырёх лет Хоулетт изо дня в день делает одно и то же и каждый раз, возвращаясь домой, пытается напиться. Но в этот раз его планы нарушили: в кресле на веранде сидел человек в военной форме, на плечах которого было звание полковника. Рэй не обратил внимание на постороннего и подошёл к входной двери. Хлопая по карманам, Хоулетт искал ключ, как вдруг офицер решил обратиться к нему:
– Долго же тебя приходится ждать, Рэй, – с улыбкой произнёс полковник.
Хоулетт сразу понял кто это, ведь это был голос давнего знакомого.
– Что тебе нужно, Стронг? – с лёгким презрением и недовольством спросил Рэй.
– И даже не поприветствовал, – начал говорить полковник, вставая с кресла и снимая фуражку. – Но я всё равно рад тебя видеть.
– В отличие от меня. Так что тебе нужно?
– Неужели я не могу повидать старого друга? – спросил полковник, подойдя ближе к раздражённому Рэю.
После этого вопроса Хоулетт посмотрел прямо в глаза незваному гостю, всем видом показывая своё искреннее возмущение.
Найдя наконец ключ, Рэй вставил его в замочную скважину и начал проворачивать, попутно обратившись к Стронгу:
– Семь лет как-то и не вспоминал. А теперь, будь добр, не мешай мне.
Рэй открыл дверь и начал заходить, как вдруг полковник серьёзным тоном сказал лишь одно слово: "Девотусгарг".
Хоулетт остановился в дверном проёме. Воспоминания из прошлого ввели его в ступор. После нескольких секунд молчания Рэй повернулся к офицеру.
– Мне нет до этого дела, Стронг. Я давно закопал всё связанное с ним, – со злобой сказал Хоулетт.
– Думаю в этот раз всё по-другому, Рэй, – ответил полковник, положив руку на плечо давнего знакомого.
