Стыдно быть бедным и занимать низкое положение, когда в государстве царит закон; равно стыдно быть богатым и знатным, когда в государстве царит беззаконие.
Конфуций
Всякий раз при воспоминании о детстве перед моими глазами разливается сплошной желтый туман: глазурованная черепица на крыше – желтая, паланкин – желтый, коврики на стульях – желтые, подкладки на одеждах и шапке, пояс, фарфоровая посуда, ватные грелки для кастрюль, обертки для книг, занавески, стекла – все это желтое. Этот «блестящий желтый цвет», считавшийся моей личной собственностью, с детства сформировал в моей душе чувство собственной исключительности – я считал себя необыкновенным, не похожим на прочих людей.
Айсиньгьоро Пу И, он же – Сюаньтун, последний император династии Цин
Китайская цивилизация является одной из древнейших. Предполагается, что её возраст составляет около пяти тысяч лет, но документально подтвержденный возраст короче – около трех с половиной тысяч лет. Часто говорят, что Китаем правили тринадцать династий, но это не совсем так. Правильнее будет сказать, что история Срединного государства[1] делится на тринадцать династических периодов, в число которых входят Период шести династий (220–589) между распадом империи Хань и образованием империи Суй и Период пяти династий и десяти царств (907–960) между падением династии Тан и началом правления династии Сун. «Периодов», а не «династий», потому что правящих династий на самом деле было больше тринадцати. И, если уж говорить серьезно, то периодов должно быть тринадцать, поскольку существование династии Ся, основателем которой считается легендарный Юй[2], не имеет документальных подтверждений. Существование Ся, якобы свергнутой Таном, основателем династии Шан, понадобилось первым правителям династии Чжоу, пришедшей на смену Шан, для обоснования перехода к ним Небесного мандата на правление. Если считать Шан первозданной правящей династией, то ее свержение выглядит несообразно – как можно посягать на тех, кто поставлен править Небом? Но если допустить, что в прошлом имел место прецендент перехода Небесного мандата от Ся к Шан, его передача от Шан к Чжоу выглядит весьма сообразно. Миф о Ся поражает своим масштабом – целых семнадцать правителей, но китайцы всегда славились своей обстоятельностью.
Легитимность правящей династии объяснялась наличием у ее представителей Небесного мандата. Считалось, что пока властители правят посредством своей добродетели и проявляют человеколюбие, Мандат остается у них, но если правление становится недобродетельным и нечеловеколюбивым, то Небо отбирает Мандат у недостойного и вручает его достойному. Трудно представить, чтобы в Англии или во Франции простой «безродный» крестьянин мог бы стать королем, поскольку для обоснования легитимности требовалось высокое происхождение. А в Китае крестьянина Лю Бана[3] признали императором, поскольку он был удостоен Небесного благословения и потому сумел прийти к власти. Вне зависимости от причин и сопутствующих факторов утрата и обретение власти, в первую очередь, объясняется высшей волей и, таким образом, даже хаос смены одной династии другой приобретает черты порядка. Иногда Небо не находило достойного среди китайцев и потому вручало Мандат чужаку. Так на смену ханьской династии Мин пришла маньчжурская династия Цин, на которой императорский период китайской истории закончился.
Если же оставить мистику в стороне и рассмотреть причины, приводившие к заменам старой династии на новую, то главными, определяющими, будут два фактора: усиление центробежных тенденций и пребывание на престоле людей, не способных к правлению. Основатели династий в полной мере обладали всеми качествами, необходимыми правителю, и потому смогли победить своих конкурентов и захватить власть. Но дети, как известно, далеко не всегда бывают похожи на своих отцов, а внуки – на дедов. К месту можно вспомнить хотя бы то, как рыба кунь превратилась в птицу пэнняо[4]. В результате игры природных вероятностей рано или поздно на престоле оказываются люди, совершенно непригодные к правлению. А в империи между тем усиливаются местные правители, которые правдами и неправдами увеличивают свои владения, содержат собственные армии и мечтают стать императорами. В какой-то момент единое прежде государство распадается на части и начинается ожесточенная борьба претендентов на право основать новую династию… Или же ослабевшее государство становится относительно легкой добычей для соседей, как это случилось с империей Мин. Лидер российских большевиков Владимир Ульянов-Ленин в свое время дал краткое и весьма емкое определение понятию политического кризиса: «…недостаточно того, чтобы низы не хотели жить, как прежде, нужно ещё, чтобы верхи не могли управлять, как прежде»[5]. В первой главе мы подробно поговорим о том, что сделало империю Мин доступной для завоевания маньчжурами. Судьба династии Мин – типичный пример того, как династии подходили к своему концу. Печальный конец ожидал все династии, ни одна из них не могла править Китаем вечно…
