1. Глава 1. Марк. Отчий дом
Я смотрел на девушку напротив и думал: «Мама, за что?!»
Светлые локоны, аккуратно спускающиеся ниже плеч. Не уверен, но, кажется, это далеко не её волосы. Причудливой раскраски ногти, они, верно, должны были что-то сказать о хозяйке, но, честно, не понял намёка. Ресницы, явно такими наградила не матушка-природа. И главное, что выделялось на лице, это губы. О, Анджелина Джоли скромно стоит в сторонке! А в остальном девушка сплошная натуральность.
- Так чем вы занимаетесь?
- Саморазвитием. Познанием себя.
- Учитесь… Интересно. Где же?
- Ну там, курсы разные, тренинги.
- Марк, ну что, ты не в курсе прогрессивного взгляда? Сейчас всё на домашнем обучении. Сам же свою профессию изучал не в институте, - самоотверженно встала на защиту девицы мама.
- Ну да… Мари, вам так хорошо сделали грудь. В какой клинике, если не секрет?
При этих словах мама испытала микроинфаркт и побледнела в тон скатерти, а папа заинтересованно поднял глаза и тоже оценил декольте девушки.
- А мне все так говорят! - весёлым голосом ответила девушка. Было видно, это её любимая тема и предмет гордости. - Я по самой хорошей рекомендации, в «Славянской клинике». Если нужно, дам контакты врача.
Отец разочарованно вернулся к просмотру газет, она не оправдала его надежд. Он, очевидно, ждал скандала или что-то вроде того. Однако девушка оказалась настолько недалёкой, что не увидела никакого подтекста в моём вопросе.
Мама смотрела на Мари, как на пришельца, боясь вставить какой-либо комментарий.
- А можно потрогать? Как на ощупь? Честно говоря, никогда не приходилось. Неужели как настоящая? - с неподдельным интересом сказал я, да, в общем-то, с удовольствием и сделал бы задуманное. С целью расширения кругозора.
Мама сделала глубокий вдох, а Мари, кажется, сомневалась лишь мгновение.
- Пожалуйста.
Она демонстративно выставила своё достоинство и, удивляюсь, как ещё не догадалась расстегнуть блузку, чтобы было лучше видно.
Я уже не смотрел на «невесту», а перевёл взгляд на мать.
- Мама, ты правда хочешь, чтобы я встречался с этой девушкой?
Маме было стыдно передо мной, перед девушкой, и она готова была провалиться сквозь землю. Мне стало её жаль, но не я же заставил устроить это свидание. И вообще, почему без моего ведома происходит сватовство?
- Спасибо за компанию и вкусный ужин, но я уже очень сильно опаздываю.
Быстро ушёл, с лёгкой душой.
На следующий день позвонила мама:
- Марк, прости. Но ты должен меня понять.
- Мам, я всё понимаю, но больше не надо.
- Хорошо. В пятницу будешь?
- Конечно, как обычно.
Через неделю
От нечего делать перебирал в комнате старые вещи. Тетради с лекциями по международному праву, записные книжки с расписанием и прочей ерундой, пара фотографий моей группы, специально спрятанных поглубже, чтобы не попасть в родительский альбом. Они жуть как любят компрометирующие фото. Такой своего рода экскурс в прошлое, ностальгия приятным теплом растекалась по телу. Не то чтобы жаль… Скорее, очень классно, что всё наконец-то закончилось… Неопределённость, переходный возраст, дикое непонимание устройства мира - всё это жутко выматывало и делало жизнь просто ужасной. Сейчас проще, спокойнее и нет такого рвения изменить весь мир.
После моего переезда родители оставили всё на своих местах, хотя я был против такого нерационального использования места.
- У тебя всегда будет угол в нашем доме, ты можешь прийти в любой момент и отдохнуть, - говорила мне мама.
Сейчас был немного рад, что они, как всегда, поступили по-своему. Со временем забываешь, кем был. Кажется, что всегда был успешным, уверенным юношей, но парень с жуткой причёской, смотрящий потерянным взглядом на меня с фото, говорит об обратном.
Всё же смутно себе представляю ситуацию, в которой мне захочется вернуться в родительский дом. Что меня должно вытащить из моего уютного таунхауса? Но старики стали сентиментальными… Мне почему-то их жаль. Жизнь прожита, и впереди только болезни, а потом смерть. Не представляю, как они ещё не впали в глубочайшую депрессию. Лично я после шестидесяти попрошу сделать мне эвтаназию, не хочу быть слабым, дряхлым, сентиментальным отработанным материалом, вызывающим сочувствие или смех других. Детей я не планирую, так что горевать обо мне к этому моменту будет некому.
Но, кажется, родители, вопреки моим представлениям, вполне довольны жизнью и, возможно, только сейчас дышат полной грудью, ни в чём себе не отказывая. Время от времени я их отправляю в путешествие. Выбираю то место, где понравилось мне, и покупаю туры. После их возвращения за семейным ужином всегда находятся темы для разговоров. Нет места излишним расспросам о семейной жизни и неловкого молчания. Отец иногда злится, что я решаю за него, но всегда принимает подарки и вежливо благодарит. Тут чётко чувствуется мамино влияние.
С отцом мы никогда не были по-настоящему близки. Прекрасно помню, в какой момент это началось. Мне было двенадцать лет, и я напрочь отказался заниматься хоккеем. А он только и мечтал, что стану звездой и за меня будут драться самые именитые тренеры. Я же совершенно чётко понимал, что это не моё. Наступила точка кипения, и я, наконец-то, смог ему вполне уверенно и конкретно сказать, что не буду больше ходить в секцию. Выслушав в свой адрес тонну критики и оскорблений, поставил крест на тёплых и дружеских отношениях. Раз за разом чувствовал, как он всё больше и больше во мне разочаровывается. Сначала переживал, а потом забил и ушёл в подростковый нигилизм, прослыв в его глазах полным неудачником.
