Несколько часов спустя….
«Мышонок»
«Не бойся, мышонок… Доверься мне… Он нам нужен… Он уже влюбился в тебя…»
Пульсирующая тупая боль напоминает о том, что произошло со мной. На запястьях следы от чужих рук, на бедрах засохшая кровь…
Яркий свет направленной на меня лампы слепит глаза, а люди вокруг в белых халатах перешептываются. Старый телевизор висит на стене в кабинете врача и вещает женским голосом диктора новостей.
«Дочь премьер-министра, что была похищена неизвестными лицами восемь дней назад, найдена в пригороде столицы и доставлена в ближайшую больницу. По предварительной информации восемнадцатилетняя принцесса подверглась сексуальному насилию и жестокому обращению. В связи с этим премьер- министр выступил с обращением к народу и потребовал внеочередного созыва парламента. Продвигаемая правительством реформа полиции теперь однозначно будет принята…»
- Кто этот ублюдок?! Кто это сделал с моей девочкой?! – Раздается громогласный голос отца. Я слышу, как он идет по коридору за стеной и следом за ним топот ног его телохранителей. Поспешно натягиваю на себя тонкое одеяло, сажусь и обнимаю руками колени. После осмотра на гинекологическом кресле, взятия мазков из влагалища, меня уложили на кушетку и кинули мне больничное одеяло. Пахнущее чем-то затхлым. Стены здесь с облезшей краской, а рамы в окнах деревянные. Из щелей тянет ночной свежестью. Сейчас лето. Зимой будет холодом сифонить. Это не столичная больница. Она для обычных граждан.
Премьер-министр врывается в кабинет. Мои глаза наполняются слезами, и я протягиваю к нему руки.
- Папочка…
Он идет ко мне, и мы обнимаемся. Я плачу и слышу звуки от вспышек фотокамер. Он взял с собой карманных журналистов. Для освещения его встречи с дочерью.
Фотосессия закончена, и он отстраняется, но продолжает держать меня за руку. Как любящий отец.
- Вы установили по ДНК кто этот ублюдок? – накинулся он на медперсонал.
- Мы только смогли взять мазки, снять отпечатки пальцев…- чей-то лепет в ответ.
Человек, которого все называют моим отцом, повернулся к своему охраннику.
- По отпечаткам сможешь немедленно найти его? – требовательно спросил он.
- Конечно, - ответ без эмоций.
И вот ноутбук отца стоит на столе. Современный, последней модели железо. А в кабинете врача компьютера нет. Амбулаторные карты пациентов хранятся в бумажном виде в регистратуре поликлиники. У них же с собой даже портативный сканер есть. Без проблем загрузили отпечатки мужских пальцев, что нашли на моем белом платье выпускницы, в полицейскую базу данных. Сердце, кажется вот - вот выпрыгнет из груди, ладони увлажняются, и премьер-министр ободряюще сжимает мою руку. Чувствует мое волнение и страх. Его массивная челюсть стиснулась от злости, и он напряженно ждет ответ, уставившись в монитор. Как и я. Сейчас я увижу лицо того, кто прятался за черной балаклавой.
- Есть совпадение! – выкрик охранника и премьер-министр роняет мою руку, бросается к ноутбуку. Загородил спиной обзор, и я не вижу лицо на мониторе.
- Стрельцов Александр Олегович, - слышу, как отчим читает вслух информацию, - родился двадцать второго марта две тысячи второго года, умер шестнадцатого февраля две тысячи десятого в возрасте восьми лет…Какого черта?!
В две тысячи десятом году мне было три года. Тогда убили моего родного отца. Без вести пропал мой старший брат и мать вышла замуж за Воронова Демида Романовича – будущего премьер-министра страны. А спустя пятнадцать лет умерший мальчик, будучи вполне живым и взрослым изнасиловал меня…
Глава 1
За десять дней до…
Не имя, а просто номер на бирке. Гравировка указывает дату рождения, есть место для даты смерти.
Опираясь затылком на согнутую в локте руку, лежу на личной кровати в казарме и разглядываю свое единственное украшение. Стальная бирка на цепочке и на ней цифра «23». Ровно столько, сколько мне сейчас лет. Двадцать третий. Меня так зовут. Никто не знает моего настоящего имени. Губы тихо произносят его, и оно звучит для моих же ушей как нечто чужое, инородное.
- Эй! Хмурый! – слышу зычный голос с порога, - Умника не видел?
Хмурый это я. Умник мой сосед по комнате. Номера выговаривать слишком длинно, и мы с парнями друг другу присвоили позывные: Бездарь, Трубач, Лысый, Скунс.
- На стрельбище поищи, – мой ответ. – Последний раз там его видел.
- Да нет его там, - досадливо скривился Лысый. – Хотел с ним по мишеням пострелять, но он спетлял от меня. Придурок, - сказал что выплюнул. – Не сдаст зачет по стрельбе и кранты ему.
- Сдаст, - спрятал за пазуху майки цепочку и сел на кровати. Взгляд привычно уперся в стену. – Как только дрочить на фотографии принцессы перестанет и делом займется, хмуро буркнул я, отводя глаза в сторону.
Вся стена рядом с кроватью соседа обклеена фото блондинки в разные моменты ее жизни. От жалостливых картинок, где она запечатлена трехлетним ребенком с залитым слезами личиком. Сидит у тела убитого короля. До горячих последних фото – в обтягивающих тело, как вторая кожа платьях, рекламирует ювелирные украшения от какого-то дизайнерского дома.
Лысый шагнул в комнату и тоже уставился на фото. От вида последнего присвистнул.
