Закрыла глаза, устало облокотившись на холодную стену, приводя мысли в порядок. Ноги дрожали, как и пальцы, упирающиеся в стеклянную поверхность. Я просто не представляла, как переживу нашу новую встречу. Да и переживу ли. Он ведь выполнит обещание, придет и будет опять пыхтеть. Не хочу. Это мерзко. Но отцу пожаловаться нельзя. Такие вопросы я должна решить сама, без вмешательства адмирала.
Рукой стерла кровь с губы, чувствуя, что она опухла. Протяжно вздохнула, сетуя на судьбу. Почему все так оборачивается? Надо было выбрать себе покровителя и не бояться домогательств от других. Ведь предлагал один командор, правда, погиб, так и не дождавшись ответа.
Собравшись с силами, я открыла глаза и вздрогнула, испуганно отшатнувшись назад. Напротив меня за стеной стоял лацерт и очень внимательно смотрел. Не мигая. Он стоял очень близко, со сцепленными за спиной руками, и это пугало. Словно и не было между нами преграды. Протяни руку – и коснешься.
Он оказался выше меня на целую голову. И давил своим молчаливым вниманием.
Медленно я отошла от стены, не упуская его из виду. Почему-то закралась трусливая мыслишка, что он может разбить прозрачную преграду. Хотя сделать это невозможно, насколько я знала. Отойдя к противоположной стене, я села на пол и прижалась к ней спиной. Настороженно наблюдая за противником, задумалась над его странным поведением. Он ведь ждет, выжидает. Только вот чего?
– Чего тебе надо? – сипло спросила я у лацерта.
Надеяться, что он ответит, было глупо, но хотелось поговорить. Хотя бы с самой собой. Хотелось услышать голос, пусть и собственный. Но для разговоров у меня есть сосед.
Остальные камеры были пусты, так как отец не видел смысла тратить провизию на бесполезных пленных. Он их пускал в расход, как только становилось понятно, что это очередная пустышка.
Лацерту тоже недолго осталось. Еще несколько часов – и его убьют.
Я спрашивала на своем языке и очень удивилась, когда услышала ответ на земном:
– Интерес-с-сно.
Голос его был тихий, но я четко услышала, что он говорил без акцента.
Ну точно лазутчик, надо предупредить отца. Я дернулась было, чтобы подняться и подойти к двери, где был переговорник с охранной. Если, конечно, он включен, то можно передать послание адмиралу. Игнорировать такие сообщения никто не смеет. Но лацерт остановил одним словом.
– Бес-с-сполезно.
Замерла, недоуменно воззрившись ему в глаза.
– Что? – тихо спросила я.
Но враг молчал. Стоял и рассматривал меня, как букашку. Под его немигающим взглядом я чувствовала себя именно так. И даже встала, чтобы подавить в себе страх. Смело подошла ближе и переспросила:
– Что бесполезно?
– Он с-с-сильнее.
Еще один странный ответ. Я попыталась найти в этом смысл. Понять логику лацерта. И по всему выходило, что он говорил о Дэне.
– И чего? – усмехнулась, чувствуя в душе нездоровое веселье.
Это паника медленно подкрадывается. Я и сама знала, что Дэн сильнее. Но это же не повод подстраиваться под него.
– Бес-с-сполезно, – повторил лацерт.
– Понятно, – разочарованно вздохнула я.
Хотя чего я ждала от ящера? Я направилась к своим дверям, нажала кнопку вызова.
Лацерт проследовал за мной, я чувствовала, что он внимательно наблюдает за моими действиями.
– Да, – жутко изменяя голос охранника, выдал динамик.
– Это капитан Венс. Передайте адмиралу Венсу, что лацерт – засланный лазутчик.
– Слушаюсь, кэп.
Усмехнулась, услышав ответ – значит, это кто-то из своих. Радует. Может, и не все так плачевно. Может, и спасут от командора.
– Как там Кэс? – решилась спросить я.
Если парень свой, то поймет без объяснений.
– Плохо. Но пока за ее жизнь борются, хотя прогнозы неутешительные, – грустно вздохнул динамик голосом безликого охранника.
Отжав кнопку, я без сил скатилась по стенке. Рыдания сдавили горло. Но я не позволила себе пролить ни слезинки. Вместо этого повернулась к лацерту, который все так же стоял у стены.
– Чего тебе надо? – с трудом выдавила из себя.
Ведь знаю, что он тут не просто так. И, кажется, я совершила ошибку, оставив ему жизнь. Теперь он стоял рядом со мной в соседней камере и наблюдал, как за зверушкой в зоопарке.
– Интерес-с-сно.
Враг был лаконичен и равнодушен.
– Вот как, – усмехнулась я и решила продолжить разговор, пока лацерт отвечает. – Почему не добил ее? Зачем отравил?
– Это была ты, – не вопрос, а утверждение.
Брови его чуть насупились, зрачки сузились. Язык стал более беспокойным. Занервничал? Или что? Это явное проявление чувств. Или я себя обманываю, видя то, чего нет.
– Да, – кивнула, – я выстрелила в тебя.
Все равно он уже узнал меня. Причем сразу, как увидел без защитного костюма! Как он это смог сделать?
– Интерес-с-сно, – прошелестел лацерт.
– Зачем отравил? – стала допытываться я, желая узнать правду. – Почему не убил?
– Она умрёт, – спокойно вынесла приговор моей подруге эта бесчувственная тварь.
Я вскинулась, упрямо выкрикнула:
– Нет, ее спасут!
Я не желала верить его словам. Дядя справится, обязательно справится. Он у меня был мастером широкого профиля. Он придумает что-нибудь. Он поможет.
– Яд убьёт ее, – враг был неумолим в своей правоте.
Я и сама это все знала, но продолжала упорно верить в лучшее. Я не хотела терять Кэс – последнюю единственную подругу.
