…
За долом, Солнце пробуждалось.
Оно в лучах своих купалось.
Трава с рассветом поднималась.
Росса искрилась, испарялась.
Вода в реке плескалась.
Листва на ветвях извивалась,-
На легком ветерке шурша.
И птица меж ветвей, петлялась,
Птенцов в гнезде ища.
Адам от сна восстал.
И воздух чистый, он вкушал.
На Еву посмотрел.
Она во сне стонала.
Она теплом пылала.
И телом соблазняла.
На ложе кудри разметала.
Он на колени опустился
И к ней склонился.
Он Евы красоту узрел.
С любовью он смотрел.
Дыханьем, легкий ветер испускал.
И им ее ласкал
Он нежно ей шептал.
Прелестная моя.
Я так люблю тебя,
Что жизни без тебя не знаю,-
И без тебя в ней угасаю.
Ты лучший дар, с небес,
Источник сил и сладостных утех,
Прекрасных нег.
Проснись. Рассвет пришел.
Луч света золотого, вокруг все солнцем осветил.
Цветы лугов он распустил.
Цветок пыльцу пустил.
Пахучий сок из лепестка сочится
И шмель вокруг цветка роится.
Когда шептал
Он в губы нежно целовал
…
Она же обнимала.
И волосы, его волнистые, рукой своею поправляла.
И с трепетом, в ответ шептала:
К тебе душой стремлюсь,
И сердцем я тянусь.
С тобой мне хорошо, всегда мне просто и легко.
В тебе, покой я обретаю.
Тоски я в сердце и душе не знаю.
Отрадно видеть солнца восхожденье.
С тобою пробужденье.
И утреннее пенье.
Сегодня ночью видела виденье,-
Пред утренним я пробужденьем.
Была в густой я тьме.
Блуждала я во сне,
Тебя ища,
Покой себе, не находя.
И в этой темной мгле, я не нашла тебя.
Обида мною овладела.
Тоска, моим прекрасным сердцем, завладела;
Озлобилась душа.
Она тревожила меня,
Но в этом сне мужчина ласково шептал,
И голос твой мне он напоминал.
Он мне во сне сказал:
Проснись. Открой глаза.
Ведь ждет тебя пора,
Где трели соловья окутают тебя,
В бессонной ночи захлестнут.
Любовь в тебя вдохнут.
Вдали, прекрасный свет, свои лучи пускал.
Во мгле ночной, меня прельщал.
И призрачный туман, меня всю облачал.
Дорогу к свету, открывал.
Небес завесу приоткрыл.
К себе меня манил, волшебный голос продолжал:
Тебя во тьме одну ищу.
Хочу природы утешенье.
С тобой одной уединенья.
Ведь пред тобою я склонюсь,
И в мире бренном преклонюсь.
…
И после слов его, я по дороге, к свету, долго шла,
Когда дошла,
То в небеса вошла.
Ведь к древу жизни я пришла.
Тебя во тьме, когда брела, я не нашла.
У древа черный ангел ожидал,
И он летал.
Крылами вихри создавал.
От локонов кудрей, свет золотой, он испускал;
Как будто нимб над ним, витал.
На древо он смотрел,
И будто змей он прошептал:
– Прекрасный плод на древе созревает.
Тебя он Ева ожидает!
Ее он сладкими речами искушает.
Быть может, Бога зависть изъедает,
Что плод тебе вкусить, он запрещает.
Один лишь червь плод изъедает.
Ему ведь есть его, не запрещает;
И только он, небесным знаньем, обладает,-
И таинства богов он знает.
Какой-то червь, его съедает.
Не уж то ты, для бога так плоха.
Чем хуже ты червя!
И ангел, с древа плод сорвал
И к Еве подошел;
В руке он плод держал,
Который амбру наслажденья и услады источал.
Неужто, ты не хочешь, знаньем обладать, Богов познать.
Его бесстрашно, он вкусил.
И Еве показалось, что плод как будто кровь пустил,
Которая от уст бежала.
Она от ужаса вскричала:
– Божественный запрет из любопытства искушает,
И к нарушению табу, он сподвигает.
Наверно он людей, обожествляет;
И силой он богов, существ, вкусивших наделяет.
– Чем хуже я червя? Она спросила.
На что ей Ангел отвечал:
Так подойди. Вкуси.
На пьедестал Богов взойди,
На небо воспари,
Крыла взрасти;
Как я ты воспари,
И жизнь богов приобрети!
…
Вдруг ангел к Еве подступил.
Он плод кроваво-красный, к губам ее прекрасным, прислонил;
И плод свой аромат блаженный источил;
И дух от амбры дымкой в нос пустил.
Соблазн в душе моей вдруг заиграл.
Мой дух, вкусить, плод пожелал.
Желанье в сердце, он возжег.
И жажду пить, в устах зажег.
Борьба с самой собой в душе, взыграла.
Бороться с искушеньем, я устала.
Я вожделенью поддалась.
Плод райский, в ангела руке, я откусила.
Блаженство я богов, вкусила.
И райский сок, я испила.
И к облакам, я вознеслась.
И в невесомость, я взлетела,
Где с ангелом была.
Земля под нами простиралась.
Она пейзажами сменялась.
На небе радуга играла.
Блаженство рая вдруг взыграло.
Мой искуситель испарился.
Он в небе растворился.
Вдруг в пропасть я упала.
Стремглав, я вниз несясь.
В пустоты бездны пала,
Где я в забвении блуждала.
От страха, я проснулась,
И в сердце все сомкнулось.
К Адаму в смятении прильнула Ева.
Адам в тоске сказал.
…
О, половина ты моя.
Оставь свои сомнения.
Отбрось ты все смятения.
На это Ева отвечал:
Боюсь, что зло во мне, в моей душе, засело;
И выйти из меня, моей души до селе не сумело.
На что он продолжал:
Зачем себя терзаешь?
И мысли ты свои не отвергаешь.
Ведь ты как ангел создана.
Душа твоя чиста,
И в ней нет зла.
Душою может, дух нечистый, управлять.
Несправедливость, зло внушать;
Который может удушать,
И силы иссосать;
Себя питать,-
И тело иссушать.
Воображенье может он включить
И образы во сне, и наяву он может создавать;
Но мы вольны дух темный растоптать,
И образы, и мысли злые отвергать;
Значенья им не придавать,
И в нашей жизни их не воплощать;
И чувствам волю не давать.
О, Ева не грусти, себя ты не терзай.
В реальность сон, ты свой, не воплощай.
Ты к древу не ходи.
Запрет не нарушай,
И плод добра и зла ты не вкушай.
