Глава 1.
Чёрный тигр.
Город Борейск, Приамурское генерал-губернаторство Российской Империи.Июль 1910 года.
«А может, и нет уже больше никакого Петербурга? И Москвы нет, и Нижнего, и Казань сгинула, и Урал с Сибирью… И осталась только одна тайга без конца и края, и бродят по ней медведи эти треклятые…». Софья с грустью посмотрела в окно вагона. Поезд ехал неспешно, но разглядеть что-то в кромешной тьме было решительно невозможно. Гарденовку они миновали примерно час назад, а после этого поста дорога тонула в полной темноте. Луна зашла за тучи, и всё, что видела Софья за окном – это чёрные силуэты деревьев, да далёкие гребни сопок на горизонте.
Поезд замедлил ход. Софья вспомнила слова Игнатия о том, что за Гарденовкой железную дорогу толком так пока и не восстановили. Рельсы на скорую руку уложили прямо на землю, даже щебёнки пока не насыпали. О том, чтобы наладить освещение, хотя бы на станциях и переездах, речи, похоже, и не шло.
Софья отодвинула шторку на окне – словно бы это помогло увидеть хоть что-то в ночной мгле. Интересно, далеко ли сейчас до Западной заставы? Может, пока она спала, они её уже проехали? И здесь больше нет этих… зверей? Или карантинная зона расползлась и дальше, захватывая всё новые и новые города? А люди даже и не замечают надвигающейся беды? Здесь, в Борейске, никто поначалу не обратил внимания на странные вещи, что начали твориться полгода назад, аккурат после Софьиного девятнадцатилетия. То местный пьяница божился, что видел в лесу «чёрта с дом высотой». То гольды1, что поблизости жили, всем стойбищем в одночасье собрались и ушли куда-то, даже часть скарба своего побросали. То в отдалённом остроге все каторжане да охранники куда-то сгинули, и ни тел, ни других следов не нашли, а стену словно бурей повалило…
От печальных дум Софью отвлёк внезапно вспыхнувший за окном красно-рыжий огонёк. Девушка пригляделась. Неужели они уже добрались до Кругловского? Но это был не фонарь: огонёк мерцал в кустах возле насыпи. Вскоре рядом зажёгся ещё один, и ещё несколько. Огоньки становились больше, превращаясь в пламенные цветы и листья, листья эти росли, нависали над поездом, и состав ехал словно сквозь пылающий тоннель. От мерцающих стен отделилась огненная фигура, похожая на тигра, и человеческим голосом спросила:
– Это же тебя она ждёт? Или того, крылатого?
…Вагон тряхнуло, Софья ударилась лбом о стекло, и пламенное наваждение тут же исчезло. Похоже, она задремала, и всё это ей привиделось. За окном снова был лишь тёмный лес. Софья вздохнула и откинулась на мягкую спинку дивана. В пульмане2 она ехала впервые, до этого только разок видела такой роскошный вагон в Петербурге. Как и зачем штабс-капитан Горовой раздобыл его в Приамурской глуши, Софья не знала. Но тот факт, что до столицы она будет путешествовать с комфортом, в персональном купе, несомненно радовал. Второе такое же купе занял сам Игнатий, а между ними расположилось некое подобие гостиной. Несколько человек офицеров разместились в другом вагоне – обычном, пассажирском, а полдюжины солдат отправились в путь в товарном, по соседству с ящиками и мешками.
Вагон снова тряхнуло. И тут из-под соседнего дивана раздался глухой удар и явственное «Ой!» Софья вскочила и, наклонившись, за шиворот вытащила на свет божий мальчика лет десяти. Тот испуганно щурился, потирая ушибленную голову.
– Богдан?! – Софья гневно тряхнула рыжими кудрями. – Ты что это тут делаешь, поганец эдакий?
– Нет, ну а что, – Богдан шмыгнул носом. – Ты значит, в столицу с женишком своим едешь, а я в этой дыре прозябать буду?
– Ох, господи боже мой, – Софья отпустила Богдана и бухнулась на диван. – Ну сказано же тебе было: как только устроюсь в Петербурге, так сразу же за тобой и маменькой пошлю…
– Долго ждать бы пришлось! Что за жених у тебя дурной, мог бы и сразу всех нас забрать, не надорвался бы, богатенький чай…
Софья ничего на это не ответила, лишь нахмурилась, покусывая губу…
…Вывезти девушку из карантинной зоны предложил штабс-капитан Игнатий Горовой – один из помощников её отца, генерал-губернатора Сергея Белова. Он нанёс визит Софьиной матери и по секрету сообщил, что железную дорогу, разрушенную дьявольскими зверями, частично восстановили. Сам Горовой через неделю должен отбыть в Петербург с неким важным поручением. А ещё – имеет на руках дополнительный пропуск за санитарный кордон. Но всего на одну персону. Горовой предложил Варваре Петровне сделку: он забирает из Борейска Софью и по прибытии в столицу играет с ней свадьбу. После этого выправит ещё два пропуска – для самой Беловой и её младшего сына Богдана.
– Вы не верьте тому, что вакцину привезут и всё наладится, – Игнатий пригладил начавшие редеть каштановые волосы. – Имею сведения, что Борейск закроют ой как надолго, не на год даже и не на два. Дело-то, похоже, серьёзное. Так что лучше отсюда выбираться. И чем быстрее, тем лучше.
– Но вдруг… за это время… Сергей Андреевич объявится? – Белова нахмурила тонкие брови.
– Варвара Петровна, дорогая, мы-то все, конечно, верим, что его превосходительство жив, и объявится пренепременно. Но уже почти три месяца прошло, да и вспомните, при каких обстоятельствах он без вести-то пропал!
