Золотой разряд молнии, озаряя мистической вспышкой весь коридор, устремился в Венро божественной стрелой. Рыжий, исключительно по воле случая, закрылся клинком виларовой сабли. Металл поглотил заклинание, развеял всю энергию.
- Рукоять у спец.корпуса стащил, да? Как в старые добрые! Вор ты, Венро! И всегда ровным мужиком был, меня не оставил! – отхаркивая кровь из разодранной глотки, прохрипел Сакрос. – Телекинез связки не держит, скоро как Вольф буду… Немой, в смысле.
- Помалкивай лучше! А то и чудище, вроде тебя, копыта откинет! – нервно усмехнулся Венро, взглядом выискивая силуэт кукловода в синем мареве тумана. – По итогу, значит, кукловодом кто оказался? Сакрос, делать чего будем?
- Какой именно Сакрос? Полагаю, легко отличить по сленгу, но всё же, – переспросил второй Желтоглазый, придерживая свою точную копию под плечо; помогал идти. – Нас тут двое.
- Да вы одно, пусть двое. Какая разница?
Обломки здания парили друг возле друга, формируя невесомые стены. В зазорах давно уже не видно города, домов… Лишь непроглядная розовая дымка с цветастыми артефактами, рябящими и искажающимися в бесконечной пустоте.
Вперед продвигались медленно, ожидая удара с любой стороны. Куда идти? Как выбраться? С Кукловодами всегда так – зашвырнут в Астранство и ни черта непонятно!
Так и Сакрос, за которым пришли, выглядит не особенно хорошо… Тащить его на себе – затея опасная, когда враг способен сотворить буквально что угодно. Желтоглазый, которого спасают (про себя Венро окрестил его “Рваным”) в таком состоянии, что неясно как живой ещё! Брюхо вспорото, переломанной рукой бедолага придерживает внутренности, чтобы не повалились на причудливые узоры паркета жуткой кашицей. Глотка разрезана, пальцы рук вырваны с корнем и грубо заменены на деревяшки. Долго не протянет, аж смотреть больно… А строит из себя крутого, дескать, плевать на боль!
Из каждой точки пространства раздался мелодичный, нежный голос девушки:
«Возрадуйся презренный!
Твои мольбы услышав,
Явился дух безмерный,
Стал воплощением завета!»
- Это она про тебя? – обратился «здоровый» Сакрос к Венро.
- Узнаю этот голос… Рваный, тот случай в Речном Оплоте – последствия?
- Уже как двадцать лет меня рвут эти “последствия”, Рыжий! Сука… Вся мокруха оттуда! Брат, ты сюда зря вообще завалился. Не уйдем.
- Над речью я не зря работал, - Здоровый положил руку на пистолет. – Так со стороны тюремный жаргон воспринимается?
Внезапно незримая сила вырвала парящие обломки из стены, пустота золотистого марева стремительно образовала десяток комнат в получившемся проходе. По виду – мастерские… Домашние, оборудованные под резку трубок вольного ремесленника. Все двери распахнуты и, смотря вперед, группа видела собственные спины в дурной бесконечности фрактальных клонов одной и той же комнаты.
- Бесконечная цепь конечных, как выразился бы Хегос, - спокойно прокомментировал Рыжий. – Нам точно сюда!
- Попутал?! Это западня, гуевка ты рыжая!
- А ты, погляжу, забыл? А, ворюга седовласая? Вспомни, что нам одна “горилла” в Речном Оплоте сказала: единственный способ выжить – подыграть кукловоду, поддерживать его интерес. Да и не просто так я Хегоса цитирую… Ты б лучше Его внимательнее читал, чем свою «Диалектику по-пацански» издавать!
- Если что, издавал Я, - перебил второй Сакрос. – Но Венро здесь однозначно прав! Любая фрактальная бесконечность, пусть в логике или заклинании, не имеет прочной основы и лишь пускает пыль в глаза. Она всегда ошибочна, является пустой видимостью. У нас нет иного выхода, кроме как разыграть партию по правилам противника.
В бесчисленном множестве самоповторяющихся комнат явились фигуры в желтых плащах, доспехах и изящных шлемах с прокованными улыбающимися лицами. Они выплыли словно из неоткуда, только двое Желтоглазых могли схватить момент появления – выползли «Плащи» из невидимых окошек, раскрывшихся в эфемерных копиях пола и стен.
- Мы в средневековье теперь играем? – Венро провел пальцем по лезвию сабли и с ухмылкой ступил во фракталы комнат. – Наш «хореограф» поторапливает, не будем вызывать в нем скуку!
- Арлекины… Апокрис тоже здесь, нутром эту гниду чую! – Рваный стиснул зубы до скрежета и едва не понесся в беспамятное буйство; вовремя вспомнил о ранах и остановил себя. – Падла гнойная, что б он сдох уже!
Желтые плащи выхватили волнистые кинжалы, но нападать не спешили. Смиренно ждали, пока все трое переступят порог и сделают первый шаг. В этот момент снова раздался девичий голос:
«И падёт скрижаль учений
божьих,
Да воспылают небеса,
Заклятья колдунов сильнейших
Спалят небесны телеса!»
Венро ворвался во мглу Арлекинов, орудуя саблей и срубая головы в порыве необузданной кровожадной стихии. Ловкими пишущими взмахами Рыжий заставлял острие держаться врага на равном расстоянии, пускай и находился теперь в окружении. Тех, кто подбирался со спины, здоровый Сакрос отстреливал как всего-то движущиеся мишени. Однако сам не заметил сблизившегося врага, тот вынырнул из пустоты.
- Глаза разуй! – рявкнул Рваный на свою копию и поймал несущуюся руку с кинжалом.
Одно резкое движение, как лапу Арлекина вырвало из плечевого сустава, заставив мышцы и сухожилия просто лопнуть. Желтоглазый, стараясь не заорать от боли из-за вываливающихся собственных внутренностей, схватил напавшего за голову. Пальцами он сдавил ухмыляющийся шлем с такой силой, что из прорези для обзора выстрелили струи крови. Череп, с куском позвоночника, отделился и улетел через бесконечные мастерские. Тело в желтом плаще повалилось на манер тряпичной куклы, брошенной избалованным ребенком в дальний угол.
