Гармония волны. История серфера
Автобиографическая повесть человека, которого необычная профессия выбрала сама. Особая ценность книги – в умении автора глубоко и полно передать чувства и рассуждения молодого человека, постигающего мир, открывающего глубину взаимосвязи человека и природы.
А про свой серфинг автор сказал в одном из интервью так:
«Мой серфинг родился на Черном море, вырос из виндсерфинга и окончательно оформился в 1994 году. Это сейчас серфинг – доступная экзотика, заглядывающая в каждый дом с экранов, тогда же это было у нас инопланетным занятием. Однако желание кататься на волнах без паруса пересилило все препоны, в том числе и отсутствие у меня необходимых знаний, техники и доски. Так вышло, что это все я обрел, создал сам. Поэтому мои уроки – это не просто передача мною самим заученных правил, я передаю свои переживания, которых с 1994-го по сей год накопилось, почитай, за двадцать лет.
Для австралийца, гавайца, американца серфинг – это вроде дворового футбола или велосипеда: вышел, покатался и пошел кушать хот-дог; но для русского серфинг становится эмблемой свободы, смелости! Смелости быть собой! и не скрою, отрадно сознавать, что я волею обстоятельств тоже приложил к этому руку».
Книга издана в 2015 году.
Читать Гармония волны. История серфера онлайн беплатно
© Н. Замеховский-Мегалокарди, 2011–2015
© П. Зюмкин, Ю. Сиднева, дизайн, иллюстрации, 2015
© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2015
Издано при поддержке:
Издательской программы Фонда ОЛО www.olo.fund
Русской школы серфинга Surf Discovery www.surfdiscovery.ru
Автор благодарит:
Диляру Ахмадуллину
Елену Бурмистрову
Ольгу Важенину
Олега Давиденко
Марию Иванову
Веру Ежкину
Льва Зелексона
Вячеслава Лукьяненко
Юлию Потемкину
Константина Рогинского
Владимира Стабникова
Артема Степанова
Надежду Чеботкову
Владимира Чернова
Евгения Цышкова
и Мировой океан
Все фотографии, используемые для иллюстраций, взяты из профайла Facebook автора.
Спасибо за фотографии:
Максиму Авдееву
Елене Болысовой
Александре Масловой
Денису Москвинову
Станиславу Сушенкову
Евгению Филатову
Александру Хлебникову
Денису Шалуеву
Олегу и Ульяне Шестаковым
Фотография для обложки предоставлена Русской школы серфинга Surf Discovery (фотограф Станислав Сушенков)
Введение
Проблема поиска гармонии, необходимость найти то, что позволит чувствовать себя в мире не чужим, а, напротив, органично вплетенным в бесконечное многообразие Мироздания, так или иначе вставала, встает или встанет перед каждым. Кто-то отмахивается от этого ощущения, иному оно кажется просто назойливым комариным писком. Некоторые находят свой путь, погрузившись в ту или иную религию как в омут, и до конца дней своих пребывают там, в хитросплетении обрядов и заветов. Кто-то ищет наставников, кто-то их находит, кто-то сам себе представляется учителем. Таким людям комфортно, они нашли свою полочку в кладовой Вселенной, и суть вещей кажется им оттуда простой и ясной. Но как много этих полочек: узких и широких, пыльных и чистых, удобных и недоступных, как заветные глубины сейфов; и способ добраться до них, по сути дела, – беспредельная дорога, по которой идут те, кто от поиска не отказался.
Глава 1
Начало
Я сам, разумеется, не помню, как родился, мне рассказывала мама, может, что-то приукрашивая, не знаю; но то, что это случилось в июле, – правда, а то, что она подолгу сидела в море перед самыми родами, подтверждается моим особенным отношением к нему. А еще я очень люблю солнце и ветер, мама говорила, что постоянно выставляла живот им навстречу. Ну скажите, и как после этого из меня мог получиться кандидат технических наук? Вышел романтик с налетом южного практицизма, однако налетом настолько тонким, что он не сыграл положительной роли в моей судьбе, скорее наоборот.
Теперь я всерьез считаю, что его, вероятно, просто смыло волнами.
…Я учился в третьем классе одной из двух наших поселковых школ. Как обычно с незавидными оценками окончив год и отмучившись на школьных отработках, которые мой старший брат называл «барщиной», я наконец-то дорвался до моря! Купался часами, во все глаза всматриваясь в бесконечный водный простор, где вдали ребята не намного старше меня с легкостью преодолевали встречные курсы[1] на гляйдерах[2]. Я и сейчас отчетливо помню запах размокшего полиэфирного композита.
Однако, будучи стеснительным, я все никак не мог справиться с собой, решиться, пойти и записаться в секцию. А потому частенько просто сидел в кустах тамариксов, вдыхая пряный запах их сиреневых цветков, глазея на пацанов, представляя, как сам выхожу из клубных ворот в оранжевом спасательном жилете. Терзался я при этом страшно, до слез!
И вот однажды вижу, что мой одноклассник Артемка с индифферентным видом таскает по двору клуба связку швертов[3]! Он среди третьеклассников был знаменит своей безнадежной шепелявостью и тем, что у его отца не было большого пальца на руке. Артемка утверждал, что палец батя потерял на одной из кровопролитных войн, в которых принимал участие. Хотя, судя по соотношению сил в их семье, палец этот должна была оторвать их матушка, вот это уж точно была война так война!
Ну, короче говоря, вечером я беру Артема в оборот, сообщаю ему о своем желании кататься на доске с парусом, рассказываю, как я могу это делать и прочее. А он мне на это отвечает совершенно спокойно, да еще так свысока, снисходительно в своей шепелявой манере выдает:
– Ты шопля, и подтянутшя не можешь, и воще ты шалага школьшкая!
На «шоплю» я тогда не отреагировал. Но словечко «салага» меня, «оморяченного» бытовавшими в нашей среде повадками и жаргоном, да и вообще всем своим ежедневным существованием на берегу, слегка вывело из равновесия! Я, помню, не задумываясь, с потемневшим лицом выдал самое обидное для моего тогдашнего кореша замечание:
– Ты, ортопед, жрешь некрашеный мопед!
После этого мы немного подрались, причем прямо во дворе его пятиэтажки, где численное преимущество за счет его сестер было явно не на моей стороне, а потом красиво так плечами разошлись, договорившись утром идти записывать меня в секцию парусного спорта!
Я шел домой королем, еще бы: во-первых, очень удачно проверил рукой Артемкин живот, тогда этот прием назывался «удар под дыхло», что его, собственно говоря, и скопытило, и, во-вторых, надо мной было мое небо, в нем стремительно, как в бакштаге[4], носились мои ласточки и подобно облакам плыли мои тополя! Нет, я был даже не король, у меня в груди пылало солнце! Я был Вселенная: я пойду записываться в секцию!
