Глава 1. Ошибка в эксперименте
Гермиона Грейнджер привыкла к тому, что магия – это наука, требующая точности, терпения и внимательности. В стенах Отдела Тайн она работала над совершенствованием заклинаний связи, которые могли бы позволить оперативникам Министерства Магии поддерживать контакт даже в самых экстремальных условиях – под водой, в глубоких пещерах или в магически подавленных зонах.
Этот проект был её гордостью. Она уже добилась впечатляющих результатов, но чего-то не хватало. Заклинания работали нестабильно, особенно на больших расстояниях, и иногда передача сообщений сопровождалась искажениями, словно сквозь эфир прорывались чужие голоса. Это беспокоило её, но Грейнджер не собиралась сдаваться.
В этот день она осталась в лаборатории допоздна. Громоздкие артефакты вокруг источали слабое мерцание, реагируя на её присутствие. Она расставила несколько зачарованных кристаллов, призванных усилить сигнал, и вновь активировала магический канал. Сфера, наполненная сгустившимся голубоватым светом, начала вибрировать в её руках, пока не раздался резкий всплеск энергии.
Сфера вспыхнула, и внезапно комната наполнилась посторонним звуком. Сначала это был слабый шум, затем голоса – на иностранном языке. Гермиона нахмурилась, осознавая, что не понимает язык. Быстро достав палочку, она прошептала: *Lingua Interpretari* – заклинание перевода, которое она ранее тестировала на древних текстах. Волна магии прошла по её телу, и слова в эфире начали обретать смысл. Гермиона вслушалась, её сердце забилось быстрее. Мужской голос повторял что-то резко и отрывисто. Она стиснула зубы и отрегулировала артефакт, чтобы очистить помехи.
«… Челюскин… лёд трещит… передайте… бедствия…»
Гермиона замерла. Она понятия не имела, что за «Челюскин», но голос явно звал на помощь. Магический сигнал был нестабильным, прерывался, но она всё же уловила несколько слов: «затерты льдами», «люди на льду».
Волшебница схватила пергамент и быстро записала фразы. Теперь, когда она могла их понять, смысл переданных слов становился ещё тревожнее. Не теряя ни секунды, она принялась анализировать источник сигнала. Подняла все возможные архивы чтобы найти информацию по Челюскину.
Магический поток не мог просто так перехватывать случайные сообщения – он должен был зацепиться за что-то, за какую-то частоту или… Она судорожно проверила настройки, выискивая дату источника.
1934 год.
Дыхание Гермионы сбилось. Она совершила ошибку. В попытке улучшить заклинание она нечаянно открыла канал во времени и перехватила сигнал бедствия, отправленный почти столетие назад.
Она крепче сжала палочку. История магии предостерегала от вмешательства во временные процессы, а маги, пытавшиеся изменить прошлое, часто сталкивались с катастрофическими последствиями. Но что, если это будет просто наблюдение для дальнейшего изучения? Что, если она не станет вмешиваться, а лишь посмотрит, как работает этот канал времени? Интерес был непреодолим. Никогда ранее ей не удавалось наблюдать временной разлом в действии.
Гермиона закрыла глаза и попыталась вспомнить всё, что знала о путешествиях во времени.
Она собрала необходимое: теплую одежду, несколько заколдованных артефактов, усиливающих маскировку, и зелья на случай чрезвычайных ситуаций. Её руки дрожали не только от волнения, но и от предвкушения – это была возможность увидеть прошлое своими глазами, ощутить его атмосферу, понять, как именно работает поток времени. В последний момент её взгляд упал на часы, показывающие текущее магическое напряжение в лаборатории. Сигнал был нестабильным, и если она не перенесётся сейчас, то окно закроется, а повторить эксперимент с такой же точностью будет невозможно.
