Бортовой журнал экспедиционного судна "Святой Архангел"
Год 1694, июля 17 день
Стоим на якоре в устье реки Пясина, готовимся к дальнейшему плаванию на восток. Вчера завершили ремонт такелажа: на фок-мачте заменили часть ванти и исправили повреждённый реи, которые надломило штормом в Карском море. В трюме удалось найти достаточно смолы для конопатки швов, так что корпус теперь сух и крепок.
"Святой Архангел" – бот длиной в 22 сажени, с прямыми парусами на двух мачтах. Водоизмещение – 200 тонн. Судно быстрое, но неглубокой осадки, что позволяет входить в устья рек и подходить к берегу ближе, чем на галиоте. Артиллерия малая: четыре фальконета на бортах и пара пищалей на корме – скорее для отпугивания лихих людей и защиты от зверя.
В трюме запасы: сухари, солонина, крупа, масло льняное, немного пшена и муки. В бочках вода, на случай длительных переходов есть запас кваса. Везём шкуры, собранные в зимовке на Енисее, а также немного слюды и рогов дикого оленя.
Состав экспедиции:
●
Я, капитан и штурман Михаил Гаврилов
●
Писарь Фёдор Пустозёров – ведёт журналы и описи земель
●
Лоцман Игнат Лазарев – знает пути к Обской губе
●
Артель в 24 души: 14 матросов, два плотника, два кузнеца, три охотника и три кормщика
Скоро отчаливаем. Ветер южный, умеренный, течение в заливе благоприятное. Бог в помощь!
Год 1694, августа 4 день
Ночь прошла спокойно, ветер ровный, юго-западный, даёт нам держать 4 узла. Вахтенные сообщают, что в темноте к югу видели сияние, вероятно, северное. К утру облака начали густеть, солнце взошло красным, что не к добру.
Осмотрел судно. Такелаж в порядке, но на кормовом фальшборте обнаружены ослабшие соединения. Плотники закрепили болты, подбили конопатку. В трюме вода в пределах нормы, насосами откачали немного, но тревоги это не вызывает.
Уже несколько дней встречаем только чайки да пару раз замечали крохотные айсберги, но ничего серьёзного. Рыбы в воде мало, сеть забросили дважды, но добыча скудная – всего несколько тресок. Люди невеселы, свежего мяса нет, а солонина начала отдавать горечью, видно, бочки не все добросовестно заделаны.
Год 1694, августа 6 день
Ветер чуть ослаб, но дует порывами. К вечеру заметил, что волна стала более размашистой, течения изменились. Вахтенные докладывают, что в ночи слышали отдалённый рокот – возможно, лёд ломается где-то к югу.
Сегодня плотники проверили уключины, обнаружили на носу слабину в креплении бушприта, закрепили. Ванты подтянуты, но левый борт натянут сильнее, чем правый – поправим при первой возможности.
Люди уже привыкают к морю, работают слаженно. Вахтенные бдительны, дисциплина хорошая, лишь один матрос жаловался на ломоту в костях. Велел выдать ему стопку рому и дать отдых.
Год 1694, августа 7 день
Погода меняется, небо стало плотнее, солнце поутру будто за мутным стеклом. К полудню в юго-западной части горизонта появилось что-то вроде дымки. К вечеру ветер порывистый, несёт влажность, а чайки, что следовали за судном, исчезли.
Вахтенные видели на закате большой айсберг к северу от нас, но опасности не было – он далеко. Тем не менее, лёд пошёл, а это значит, что течения могут измениться.
Проверил крепления грота, исправил небольшой износ у кормового шкота. Велел плотникам конопатить швы на баке – вода в трюме пока не прибавляется, но предчувствую, что скоро шторм
Год 1694, августа 9 день
Седьмой день в открытом море. Берега не видно с тех пор, как отошли от последнего привала у ледяных островов. Ветер большую часть времени был ровный, южный, позволял держать добрый ход, но к вечеру вчерашнего дня стал несталым, с тяжестью в порывах. С рассвета изменился окончательно – теперь дует с юго-запада, крепчает.
Горизонт мутный, солнце будто за копотью. Вода, ещё вчера свинцовая, ныне совсем потемнела, волна удлинилась, катится с тяжёлым гулом. Западное небо – низкое, в сплошных слоях облаков, из которых тянет влажным, холодным воздухом. Опыт не подводит: к ночи или к утру шторм накроет.
Людям велел укрепить снасти, затянуть ванты, снять часть парусов, оставив лишь то, что нужно для манёвра. В трюме проверили увязку груза, запасы воды перекатили ближе к килю, чтоб судно не било волной. У кормы приготовили плавучий якорь, на случай, если придётся дрейфовать.
В такие шторма главное – не дать судну встать боком к волне. Если ветер будет не слишком порывистым, попробуем идти фордевиндом, если же станет совсем плохо, придётся лавировать или даже ставиться в дрейф. Бот крепкий, но море здесь беспощадное, а до ближайшего острова, где можно укрыться, не меньше двухсот вёрст.
Люди понимают, что идёт буря. Матросы молчаливы, делают всё быстро и без суеты. Писарь Пустозёров крестится чаще обычного. Лоцман Лазарев приглядывает за волной и ветром – как только заметим шкваловые полосы на воде, надо будет реагировать немедленно.
Теперь всё зависит от силы ветра, волнения и выдержки людей.
Запись писаря Фёдора Пустозёрова
Год 1694, августа, день неведомый
Я один.
Очнулся на берегу, весь мокрый, продрогший, тело будто разбито. Вокруг валяются обломки нашего судна, доски, бочки, снасти. Море чёрное, злобное, а небо серое, тяжёлое. Волны всё ещё бьют в берег, будто хотят забрать то, что не успели поглотить ночью.
