Я гнал по автостраде в сторону элитного посёлка.
Закурив, чуть громче прибавил музыку и решил обдумать
предстоящие дела.
Утром мне позвонил старый знакомый, и попросил приехать.
Дело срочное и безотлагательное, сказал он.
Вознесенского Льва Игоревича я знаю ещё со времён службы
в армии. Я тогда на контракте был, а он приехал в наш городок по своим делам
рабочим. Бизнес его только начал развиваться, вот и мотался он по всем частям
света, как говно в проруби, налаживая контакты с сильными мира сего.
Мы в то время с пацанами неплохо себя зарекомендовали, и
нас причислили к особому отделу. И вот однажды до нашего начальства дошла информация,
что в речном порту будет передача чёрного нала. Ну, нас, значит, собрали, и
отправили порядки наводить.
Отработали-то мы славно, да вот только бандиты успели
заложника взять, и им как раз оказался ничего не знающий Вознесенский. Он в тот
момент по счастливой, или не очень, случайности, в порту был, контролировал
доставку какого-то товара.
Чтобы освободить заложника нам пришлось попотеть. Но мы и
тут справились.
Рассказывать всё не буду, всё же информация эта
засекречена, но скажу, что после того случая Вознесенский так или иначе
старается присутствовать в моей жизни.
Когда мои родители погибли, я в то время находился в
военном госпитале. Именно Лев Игоревич устроил тогда панихиду, это именно он
проводил в последний путь моих родных. А потом, когда меня комиссовали, ещё и
работу предложил. В общем, я ему тогда жизнь спас, а он не дал мне сгнить в
пучине отчаяния, буквально вытащив из петли.
И вот сейчас он просит о помощи.
Конечно, я помогу. И не потому, что он для меня сделал, а
потому, что таких людей в беде не бросают. Ведь он мог тогда отвернуться,
пройти мимо, но нет, он не сделал этого.
Вот именно по таким поступкам можно понять, хороший
человек на самом деле, или говно. И мне глубоко насрать на то, какой у него
бизнес, и как он его ведёт. Бизнес – это грязь. И я знаю одно, Вознесенский –
настоящий мужик.
Интересно, что у него стряслось, что он нуждается в моих
умениях?
Обгоняю старую иномарку и утопаю гашетку в пол.
Музыка льётся из динамика, а я улыбаюсь своим мыслям.
Погода сегодня отличная, и настроение ей под стать. Ещё и
старого знакомого скоро увижу! Ну не здорово ли?
Впереди светофор, и я останавливаюсь.
До посёлка осталось всего ничего. Пара десятков
километров, не больше.
Сейчас встретимся с Львом Игоревичем, обговорим дела,
выпьем по сотке!
Зелёный свет, и я начинаю трогаться, как вдруг, на
перекрёстке справа, прямо на красный, вылетает седан, и подрезав меня, резко
поворачивает и несётся дальше по дороге.
– Сука! – воскликнул, едва успев вывернуть руль.
Похоже, этому водиле правила не писаны. Я даже успел
заметить, что за рулём баба.
Запомнив номера, я тяжело вздохнул и продолжил свой путь.
А эту шумахершу хренову я и потом найду.
Элитный посёлок закрытого типа, но здесь меня уже ждали.
– Здравствуйте! – проговорил охранник, когда я опустил стекло.
– Вам прямо по дороге, потом третий дом справа.
– Хорошо, спасибо! – поблагодарил я парня и тронулся
дальше.
Дом оказался огромным, белокаменным, трёхэтажным.
Въехав в открытые ворота, припарковался у самого дома и
вышел из машины.
Территория большая, облагороженная.
– Санька! – донеслось до меня.
Вознесенский стоял на крыльце и приветливо улыбался.
Старый хрен ничуть не изменился, – подумал я, улыбнувшись.
– Приветствую, Лев Игоревич, – произнёс, поднимаясь по
ступеням.
– Санька, сколько лет сколько зим! – воскликнул хозяин
дома протягивая мне руку. – Пойдём скорей в дом, кажется, скоро дождь начнётся.
Взглянув на небо, вынужден был согласиться. Небо стало хмуриться,
и вот-вот готово разразиться громом.
– Ну как долетел? Что нового? – стал засыпать меня
вопросами Лев Игоревич.
– Да всё в норме, – ответил с улыбкой. Всё же я рад был
увидеть этого старого приятеля.
– Вот и хорошо, – сказал он. – Слушай, пока накрывают на
стол, предлагаю не терять время, а кое-что обсудить.
– Я не против, – пожал плечами.
Что у него случилось, что он так нервничает? Неужели
проблемы какие? Может, криминал? Не хотелось бы мне ввязываться в это.
Проследовав за что-то шептавшим себе под нос хозяином
дома, я вошёл в кабинет и сел на широкое кресло, закинув ногу на ногу.
– Наслышан о твоих подвигах, Саша, – сказал Лев Игоревич,
усаживаясь за рабочий стол.
Кабинет был полностью в мужском стиле. Стол из тёмного
дерева, широкое кресло с подлокотниками, на котором и устроился хозяин
кабинета. Стеллажи с книгами, широкое окно занавешено тяжёлыми тёмными шторами,
а рядом стоит столик с десятком бутылок разных марок и несколькими бокалами.
Оглядев помещение, перевёл взгляд на Вознесенского.
– Да какие это подвиги, Лев Игоревич? – спросил я с
усмешкой. – Обычные штатные ситуации, не более.
– Ну ладно тебе прибедняться-то! Знаю я эти ваши… штатные
ситуации. Ты как обычно, всё сам на своих плечах вывозишь, – сказал он, качая
головой.
– Ну так работа такая, что тут поделать? – усмехнулся,
пожимая плечами.
– А с личной жизнью у тебя что, Саша? – спросил Лев
Игоревич.
