— Але, мы приехали! Живо на выход! — кто-то очень громко крикнул мне на ухо, мигом приводя в чувство. Подпрыгнув от неожиданности, я осмотрелась, прикладывая ладони к пульсирующему болью лбу.
Незнакомец всё еще что-то хрипло вопил, но я не обращала внимания на его ярые угрозы, потому что пыталась рассмотреть незнакомую местность из окна тонированного автомобиля. Когда зрение стабилизировалось, мужчина схватил меня за руки и одним резким рывком выволок из джипа, швырнув прямо на асфальт, декорированный плиткой из натурального камня. Удар коленными чашечками о каменную поверхность окончательно вернул затуманенное сознание в привычную реальность. Руки всё ещё были плотно связаны грубым ремнём, который протёр нежную кожу до самых суставов, но уже не в районе поясницы, а на уровне живота. То есть мерзавцы перевязали путы так, чтобы я их видела, чтобы мне было легче двигаться.
— Поднимайся, шалава! Чего разлеглась?! — сильный рывок за волосы, и я снова на ногах.
Боже, сколько у меня уже синяков?
Странно, но я до сих пор не обращала должного внимания на боль, потому что была очень сильно напугана. Меня доставили в логово одного из самых влиятельных криминальных авторитетов мира. К хозяину Грязных Трущоб, владеющему частными плантациями по производству наркотиков, не одной дюжиной ювелирных фабрик и бесчисленным количеством душ безвольных рабов.
К Дамиру.
ОТРЫВОК 2
— Новенькая?
— Ага! Та самая, которая была обещана в качестве долга, — отозвался Ашот, потрепав меня за волосы так грубо, словно пойманного за уши кролика, хвастаясь уловом.
— Фу… Ну и дрянь! А вы уверены, что Господин именно ЭТО приказал вам доставить? — фыркнул стражник, разглядывая меня с таким отвращением, словно я была не человеком, а куском грязи.
— Уверены.
— М-да уж… Похоже по весне нынче совсем уже крыша у нашего босса того… — в полтона хохотнул безликий, кивая в сторону двери, кивком намекая на то, чтобы мы поторапливались, не толпились у прохода, и проходили внутрь.
— Ах-ха! Да она у него уже давно того… ещё с рождения. А баба, между прочим, ничего такая. Грязная, как свинья, но это дело поправимое, — в разговор вмешался Самир, игриво подёргав бровями, с ног до головы окатив меня озабоченным взглядом. — Но киска у неё волшебная.
— Вы, кстати, как раз вовремя. У Барона вечеринка, — отчеканив это, охранник, взявшись за кольца, служившие дверной ручкой, резко распахнул увесистые двери, впуская нас внутрь. Точнее, в логово. Самого настоящего бездушного монстра.
***
Первое, что я почувствовала — едкий, удушающий запах дыма, от которого моментально начала задыхаться. А первое, что увидела — была просторная, словно музей, комната, неземной красоты, до предела обставленная дорогой мебелью, вазами, картинами и прочей диковиной.
Пол — застелен белоснежным ковром, на окнах — колышутся роскошные шторы из шёлка, ну а по центру хором расположился многоярусный фонтанчик, выточенный из мрамора, с обнаженной нимфой, с грудями, как у кормящей женщины. Однако, вода в фонтане была какого-то странного цвета — жёлтая.
Личные владения Барона от и до были наполнены тяжелым, приторным ароматом, а в воздухе витала белая дымка. Поэтому я не сразу заметила Хозяина всей этой изумительной роскоши, который, развалившись на диване, прямо за фонтаном, лениво жевал виноград, наблюдая за энергичными танцами троих, не то женщин, не то кошек.
Это были действительно женщины. Правда, облаченные в костюмы кошек. Точнее, в костюмы тигриц. Но весьма вызывающие такие костюмы: лосины с пришитыми к ним длинными хвостами, тигровые портупеи, надетые на голое тело, полосатые маски, что скрывали их лица, и, прикреплённые к волосам, словно обручи, ушки. Но самое ужасное было то, что к шеям невольниц были пристёгнуты кожаные ошейники, как у собак, а к ошейникам крепились металлические цепи, концы которых находились в руках… их мучителя.
Наркобарон сидел к нам вполоборота и, кажется, не замечал, что в его покои пожаловали посторонние. Я лишь мельком смогла рассмотреть властный профиль мафиози, оценив некоторые детали его… весьма особенной внешности: хмурый лоб, широкий нос, с орлиной горбинкой, пухлая нижняя губа, верхняя же — тонкая, на подбородке — изысканная ямочка, а скулы — покрыты модно выбритой щетиной.
На его безупречном теле, очерченном грудой каменных мышц, поблескивал дорогостоящий пиджак из шёлка, цвета тёмного шоколада, что был небрежно наброшен на голое тело, а его крепкие ноги облегали шёлковые штаны, низко сидящие на узких бёдрах. Что касается возраста, визуально Дамиру можно было дать не более двадцати девяти лет.
Господин был очень красив. И от этой невероятной красоты меня бросило в морозную дрожь, а моё тело превратилось в безвестную вату. Но сердце подсказывало, что эта красота являлась обманной уловкой, с помощью которой данный мужчина вертел глупыми женщинами направо и налево, словно опытный кукловод, разбивая их нежные сердца как хрусталь.
Внешность Дамира притягивала, опьяняла, сводила с ума, окрыляла. Он действовал на меня как наркотик, хотя он ещё даже ни разу не взглянул в мою сторону. Мне вдруг захотелось подойти к мужчине ближе, чтобы изучить его притягательное тело более тщательней, узнать какого цвета его глаза и... какие на вкус его губы.
