Вадим очнулся от того, что его тихонько тормошили.
– Ваше высочество, Ваше высочество, милорд, Вы меня слышите? – негромкая речь, в голове Вадима раздавалась раскатами грома. Стоп, мысли упорно не хотели собираться в кучу. Голова гудела, слегка подташнивало. Вадим попытался ответить шизе (а кто еще может называть Вадима высочеством и милордом?) хоть что-то, но язык намертво прилип к небу, губы слиплись и из закрытого рта послышалось коровье мычание. По барабанным перепонкам ударили новые крики: – Учитель, учитель, милорд приходит в себя. – гулко прогрохотали звуки удаляющихся шагов.
Сделав над собой неимоверное усилие, Вадим приоткрыл один глаз и, его кинуло в холодный пот, сердце учащенно забилось от непонимания и страха. Мужчина зажмурился и дрожащей рукой больно ущипнул себя за ногу. Он находился в ПЕЩЕРЕ. Пещере, высокие и мрачные своды которой густо покрывались сталактитами. Пошарив рукой Вадим, обнаружил, что лежит на камне, шершавая поверхность которого приятно греет руку. Мысли хаотично метались в голове. Удивление и непонимание происходящего заставляло мысли метаться в голове – Где он? Что с ним? Откуда взялись слышимые им голоса?
От страха парализовало тело. Несколько раз, глубоко вдохнув, Вадим попытался успокоиться и сосредоточиться. Но сосредоточиться не удавалось. Последнее что он помнил, как накануне, в пятницу вечером, возвращаясь с работы, домой он приобрел в магазине два литра пива. Придя домой, Вадим с комфортом устроился на балконе, собираясь отметить завершение очередной рабочей недели. Его балкон выходил в городской парк. Прекрасные виды ранней осени, звуки шелеста листвы и щебетания птиц. Идиллия. Почему он теперь в пещере и что с ним, собственно, произошло, оставалось непонятным.
Вадим помнил, что, когда сидел на балконе и пил пиво ему, вдруг, стало тяжело дышать. Сильно заболело в груди и… Темнота. Пещера. Мысли, выстраиваясь в логическую цепочку, вдруг стали приобретать весьма мрачный оттенок. Пиво, смерть, неизвестное место его теперешнего нахождения. Начали подступать тоска и уныние. Ведь он не был стариком. Мучительно хотелось пожить еще.
Впрочем, одна мысль, за что-то зацепилась. Точно, пиво. Подумав о пиве, Вадим, вдруг ощутил нешуточную тягу отлить. Эта тяга запустила новую логическую цепочку рассуждений. Ему нужно отлить, а это означает, что он жив. Вадим повеселел и вместе с тем немного осмелел, поэтому, собрав волю в кулак решился и, напрягшись, открыл оба глаза.
Пещера была большой, имела форму неправильного прямоугольника размером с баскетбольную площадку и высоту сводов от трех до пяти метров. Из нее выходил извилистый коридор и скрывался за поворотом. В пещере было достаточно светло. Откуда-то с потолка лился мягкий, приятный глазу свет. Раздавался тихий перезвон. Со сталактитов медленно стекали капли воды и, упав, образовывали на каменном дне пещеры небольшие лужицы. Посреди пещеры лежал грубо обтесанный камень черного цвета, на котором мелом была нарисована пиктограмма в виде многолучевой звезды. На концах лучей звезды горели свечи. На этом камне собственно и возлежал Вадим. Он был совершенно голым, но холодно ему не было. Мужчина сосредоточился на осмотре себя, и буквально почувствовал, как волосы на голове начали вставать дыбом, а из глотки вырвался крик.
– АААА…, – вопль загулял эхом по пещере.
– Я схожу с ума. – по-бабьи запричитал Вадим. Тело было не его!!! Это не его тело!!!
– Да как же это, обещаю больше не пить, – ныл Вадим, ощупывая себя за живот и гениталии. Вадиму было сорок четыре года, он был худ и подтянут, а сейчас он находился в теле, с ярко выраженной зеркальной болезнью. Чтоб увидеть собственное хозяйство Вадиму пришлось приподнять голову с камня. Мешал огромный живот. Кожа на руках была дряблой, мышцы не проявлялись. Такое ощущение, что это тело только ело и спало.
Весь похолодевший и мокрый от мгновенно выступившего пота, Вадим повернул голову в другую сторону и вновь завизжал. Рядом с ним на том же камне лежал труп, из груди которого торчала рукоятка ножа. Вадим даже не понял, как вскочил на ноги и очутился в нескольких метрах от камня.
– Черт, дерьмо, писец, – ругался он, чувствуя, что от страха не контролирует тело. По каменному полу пещеры раздалось журчание, а его босые ноги забрызгали теплые капли.
– Зато отлить уже не нужно, – проговорил он первую, в данной ситуации оптимистичную мысль. Не отводя взгляда от трупа, Вадим чувствовал, как от сквозняка его мокрым ногам становилось холодно, но продолжал журчать. Брезгливость и чувство собственного достоинства безуспешно пытались унять мочевой пузырь. Взять тело под контроль удалось только облегчившись. С облегчением же немного прояснилось в голове.
Вадим, стараясь больше не смотреть на труп, вновь осмотрел пещеру. Почему-то, несмотря на дикое и бурное пробуждение, а также жуткий антураж вокруг, опасности для себя он не чувствовал.
– Не думаю, что меня перенесли в новое тело, чтоб тут же прирезать. – подумал он и потопал к одной из лужиц воды, собравшихся под сталактитами. Освещения в пещере было достаточно, чтоб рассмотреть в воде свое отражение. В луже виднелось лицо молодого смуглого парня возрастом лет семнадцати, восемнадцати, толстого, коротко стриженого, с черными волосами и с темно-зелеными, почти коричневыми глазами. Некрасивое лицо парня носило отпечаток тяжелой душевной болезни. Об этом свидетельствовали близко посаженые глаза и низкий лоб без печати интеллекта.
