Поворачиваю ключ, вставив в замок. Закрыто только на один оборот. Значит, Арай уже дома. Рановато. Тревожный ком подкатывает к горлу. На автомате перебираю в голове, всё ли в порядке дома. Он ко всему придирается…
В прихожей включён свет. Разуваюсь, заглядываю в гостиную.
– Добрый вечер…
Форма небрежно брошена на кресло, на экране телевизора футбол…
Арай отрывает взгляд от планшета.
– А где ты была?
– На работе.
Сердце истошно колотится в рёбра. Но я стараюсь выдержать ровные интонации под его внимательным, пытливым взглядом.
– Мм… Ты же говорила, что закрывают ваш курятник.
– Пока отложили.
Господи! Ощущаю, как щёки начинают гореть от вранья. Арай точно знает, что работаю я именно в «курятнике», приехал и лично проверил, что клуб чисто женский. И работаю я там, естественно, исключительно потому, что «хочу держать себя в хорошей форме для него», а совсем не потому, что пытаюсь скопить немного денег, чтобы сбежать.
– Подойди…
Делаю несколько шагов к нему. Протягивает руку. Вкладываю в неё свою. Массивная кисть сжимает мои пальцы. Тянет настойчивее, усаживая к себе на колени. Ведёт носом по шее, вдыхая мой запах.
Это не нежность. Это его паранойя насчёт того, что я могу провести время с другим мужчиной. Ищет чужие запахи.
– Ты сменила духи?
– Это мои старые.
– Почему не пользуешься теми, что я подарил?
Не нравятся!!!
– Зачем на повседневку такими дорогими пользоваться? Запах вечерний.
– Соскучилась по мне?
– Конечно… – убедительно ответить на этот вопрос никогда не получается.
Несколько влажных поцелуев в шею. Меня передёргивает. Закрываю глаза, пытаясь расслабиться. Это давно уже не приносит удовольствия. Но если оттолкнуть, то получу скандал и обвинения, что меня уже кто-то «вытрахал». А может, ещё и что похуже. Поэтому я позволяю ему целовать себя. Но когда его рука начинает скользить по бедру вверх, вдруг не выдерживаю. Не выдерживаю, потому что решение уйти от него уже принято. И теперь я только ищу возможность. У меня ведь совсем ничего нет, мне даже нечего продать. Все драгоценности, что дарил, он держит в своём сейфе. Достаёт лишь по случаю, позволяя мне надеть их. Обручалка – и всё. К тому же Арай считает, что наличка для женщины – лишний соблазн, и всё покупает сам. За время нашей совместной жизни ничего отложить не получилось. А работа, на которую я вышла месяц назад, вдруг перестала существовать. Но и это не остановило бы меня...
– Арай… Я у гинеколога была сегодня. У меня воспаление, мне назначили лечение и запретили секс.
Это враньё. Не была я ни у какого гинеколога.
– Презерватив?
– Нет. Вообще запретил. Надо выполнять рекомендации врача. Ты же хочешь ребёнка.
Именно поэтому я должна была попасть к гинекологу.
– Очень плохо. Надеюсь тогда, хотя бы, проснуться от минета. Моя малышка так редко стала меня радовать…
Закрываю глаза, пытаясь скрыть эмоции. Перехватив за подбородок, разворачивает моё лицо к себе. Палец скользит по моим губам.
– Ну мы всё равно как-нибудь пошалим сегодня, да? Иди накрывай на стол.
Перед тем, как уйти на кухню, вешаю в шкаф его форму, забираю рубашку, чтобы постирать. Капитан полиции. Когда я была маленькой шестнадцатилетней дурочкой, мне показалось, что это замечательно. Это защита. А теперь я знаю, что это безнаказанность и вседозволенность. По отношению ко мне. Что бы он ни сделал, полиция мне не поможет. Он внутри системы. Она всегда будет на его стороне. Он на хорошем счету, скоро повышение по службе.
Ухожу на кухню, по пути вытаскивая из сумки два флакона с таблетками. Арай идёт за мной.
– Что за таблетки, малышка? – перехватывает мою руку.
– Витамины и что-то от воспаления. Врач прописал.
Мне стоило больших трудов найти что-то похожее по упаковке. Но я постаралась. Таблетки из этих флаконов высыпала и наполнила их другим содержимым. И сейчас там, где должны быть витамины – слабое снотворное, для него. Там, где как бы антибиотик – противозачаточные для меня. Потому что если он захочет, его не остановит ни запрет врача, ни моё нежелание. И опасаясь этого, я продолжаю пить таблетки.
Арай всегда проверяет, перепроверяет… Перекапывает все мои вещи. Всё должно быть прозрачно и понятно ему. Крутит в руках, читая название. Отдаёт.
– Как ты себя чувствуешь? Горишь вся.
– Не очень…
Накрываю на стол. Каждый раз, когда подхожу к столу, он поглаживает и сжимает меня там, где дотягивается. И как бы ни хотелось, лучше не уворачиваться. Но рефлекс срабатывает, и я дёргаюсь от того, как он сжимает моё бедро высоко в паху.
Вдыхая воздух поглубже, отхожу к окну, чувствуя, как он звереет. Медленно подходит ко мне сзади.
– Тебе не нравятся мои прикосновения?
Подыскиваю подходящий ответ, чтобы замять конфликт.
– А чьи тогда нравятся?
Опасно…
– Арай, хватит, пожалуйста. Не надо всё понимать, как измену.
– Смотри мне, Эля... Ты меня знаешь. Не дай Бог…
Его чуть влажная ладонь скользит на мою шею. Немного придушивает, прижимая спиной к себе. Не сопротивляюсь, чтобы не обострять. Если отмолчаться, то он успокоится. Осталось потерпеть ещё немного.
– Ты будешь только моя.
Когда-то в другой жизни мне казалось, что это признание в любви. А оказалось…
