Однажды моя закадычная подружка предложила мне:
– Давай вечером погадаем!
– Давай, – оживилась я, – а как?
– Мы вызовем духов! – округлив огромные глаза, воскликнула она.
– Кого? – не поняла я.
– Духов! – зачем-то испуганно оглянувшись, пояснила подруга, – Мы устроим сеанс спиритизма!
– Спиритизма? – удивилась я, – а что это такое и с чем этот спиритизм едят?
– Дурочка! – прыснула в кулачок подружка, – спиритизм не едят! Им занимаются, когда хотят пообщаться с потусторонним миром!
А потом, многозначительно подняв вверх указательный палец, и понизив голос, таинственным тоном добавила:
– С миром умерших людей!
– Зачем?! – испугалась я, невольно отпрянув от неё.
– Ну! – подняв вверх глаза, сказала подружка, – с того света виднее, что с нами произойдёт в жизни. Поэтому духов можно спросить, как сложится твоя и моя судьба в будущем.
– А это не опасно? – засомневалась я, – всё же покойники – явление малоизученное.
– Да брось ты! – засмеялась подруга, – чего их изучать? Зададим пару вопросов и всё! Разве тебе это не интересно?
– Интересно! – согласилась я, а потом полюбопытствовала, – а что надо для этого делать?
– Ничего, – пожала плечами подружка и загадочно улыбнулась, – я уже обо всём позаботилась. Даже позвала пару девчонок погадать с нами.
– Понятно! – кивнула головой я, а потом распорядилась, – тогда вечером встречаемся у меня!
Когда за окном начало темнеть, ко мне домой пришли несколько моих подружек, охочих до всякого рода гаданий. Дождавшись, когда сумерки сгустятся за окном, мы тесным кружком уселись на полу в гостиной перед расстеленным на ковре большим листом ватмана с мистической символикой и зажгли свечи, как этого требовали правила ритуала. А потом приступили к таинству. Положив кончики пальцев на донышко перевёрнутого блюдца, помещённого в центр круга, начерченного на плотной бумаге, мы с подружками нестройным хором стали загробными голосами взывать к духам давно почивших, известных нам поэтов и писателей.
К моему огромному изумлению через пару минут блюдце вдруг странно завибрировало под пальцами. А потом по какой-то неизвестной причине стало вращаться по кругу. Напряжённо следя глазами за стрелкой, нарисованной на нём чёрным фломастером, я с удивлением поняла, что слова, которые она выписывает, указывая на буквы, расположенные вдоль круга, имеют смысл. Это было так захватывающе и так интересно, что кровь горячей волной плеснула мне в лицо, а сердце бешено заколотилось.
Громким шёпотом озвучивая ответы духов по слогам, мы, в конце концов, так увлеклись этим занятием, что наперебой стали спрашивать представителей загробного мира, кто из нас красивее, у кого талия тоньше, ноги длиннее и всякую другую ерунду. Вроде того – любит ли Витька Ленку или Наташку.
Так прошло два часа, а потом мы разошлись по домам. Наутро я и думать забыла о нашем «гадании». Вспомнила я о нём лишь тогда, когда увидела, свёрнутый рулон ватмана, прислонённый в углу комнаты к стене, огарки нескольких свечей в подсвечниках и фарфоровое блюдце, забытое на столе. Убирая ватман в чулан, я невольно усмехнулась. Вчерашний сеанс спиритизма мне показался сейчас фантастической, щекочущей нервы, игрой.
«Хотя было в этом что-то такое, что заставляло сердце замирать оттого, что я столкнулась с чем-то неизведанным и необыкновенным», – всё же мысленно пришлось признаться мне себе.
Правда, в отличие от меня моя закадычная подружка отнеслась к этой игре, более чем серьёзно. Через два дня она напросилась ко мне в гости.
– Давай снова вызовем духов, – предложила она.
– Но как же мы это сделаем вдвоём? – удивилась я, – ведь по правилам требуется несколько человек, чтобы начать сеанс.
– Количество участников не имеет никакого значения! – внезапно отрезала она, посмотрев на меня лихорадочно горящими глазами, – можно и вдвоём этим заниматься.
Её настроение быстро передалось мне, и я снова захотела окунуться в призрачный мир духов.
– Ну хорошо, уговорила! – согласилась я и расстелила на полу ватман, который принесла из чулана.
Так эти сеансы вошли у нас с подружкой в своеобразную традицию. Поначалу мне было интересно участвовать в них. Это увлечение создавало в душе ощущение собственной уникальности. Общение с потусторонним миром как бы возвышало над остальными людьми мою скромную персону. Ведь на уровне подсознания я отлично понимала, что мы с подругой во время этих сеансов сталкиваемся с чем-то реальным, на самом деле существующем, только за пределами нашего разумения.
Эту версию подтверждали те сведения, которые мы узнавали во время сеансов. Например, один давно почивший прозаик, всё время писал с ошибками. Вместо буквы «С» блюдце почему-то всегда показывало на букву «Ш». Создавалось впечатление, что писатель шепелявит. В конце концов, выяснилось, что при жизни у него не доставало нескольких передних зубов. А одна поэтесса отвечала на наши вопросы исключительно в стихотворной форме. Хотя ни я, ни подруга поэтическим даром не обладали.
