ГЛАВА 1
…Издавая характерный звук, по усыпанной некрупными камнями дороге по верху плоского холма двигался зеленый трехколесный мотоцикл. Он сидел за рулем, стараясь объезжать лежащие камни, но не всегда это получалось и тогда мотоцикл слегка потряхивало, что отдавалась резкой болью в голове. Негнущиеся резиновые сапоги на ногах затрудняли переключение скоростей, но в данный момент для него это не имело значения. Сидевший сзади него длинноволосый парень в светлой рубашке, которого он вначале принял за брата Валерыча, должно быть, обеими руками держался за толстую полукруглую резиновую ручку заднего сиденья. Жесткие тычки в правую часть поясницы говорили о том, что бандит так и не выпустил пистолет из руки. Он опасался, что при очередном подскоке мотоцикла кашлатый случайно нажмет на курок и выстрелит в него. Арсену было страшно, но еще страшнее ему казалось то, что эта поездка окажется напрасной.
Что им от него нужно, он уже не думал – все в его пробитой голове крутилось вокруг того, чтобы не сбиться с дороги, и чтобы эти животные были на месте.
Второй пассажир, несколько минут назад чуть не задушивший его в доме, зашевелился сбоку в коляске, устраиваясь удобнее, потом с трудом вытащил из нее правую ногу и каким-то образом поставил ее на подножку. Конечно, из-за своих габаритов он должен был испытывать неудобства в этом тесном для него прицепе.
Холм, по которому они ехали, имел относительно правильную форму и казалось, состоял из множества сомкнутых и приплющенных сверху длинных горок. Это было какое-то огромное фантастическое бледно-зеленое плато с многочисленными переплетающимися дорогами, спускающимися и поднимающимися с одной горки на другую. Было видно, что оно имеет искусственное происхождение, но со временем заросло жухлой травой и приобрело подобие естественно-природного места. Кое-где даже выросли деревья. Встречались и груды больших разломанных зернистых камней с красивыми вкраплениями синего, зеленого и коричневого цвета. Плато было сооружено из когда-то давно снятого экскаваторами верхнего слоя земли. Со временем это рукотворное сооружение приняло подобие невысоких одинаковой высоты гладких гор, в народе называемых «отвалами».
Под редкими чахлыми деревцами или между камнями встречались следы костров, белые разбросанные кости и битые бутылки. Он уже знал, что все это безобразие было оставлено местной поселковой молодежью, в основном подростками, утаскивающими сюда, подальше от людских глаз, выкраденных собак и устраивающих тайные оргии, где основными блюдами были шашлыки, кэчжан, кя-дя, хе и прочее подобное с явно не русскими названиями. Воровство дворовых псов с некоторых времен стало бедствием для местного населения. Как оказалось, даже самый свирепый волкодав мог быть утащен со двора этими кандидатами в преступники. Однако, по понятным причинам, пропадали в большинстве случаев молодые и упитанные друзья человека.
Объяснялось все просто – в республике проживало достаточно много потомков переселенных с Дальнего Востока в 1937 году корейцев, в рационе которых присутствовало мясо этих бедных животных. Конечно, это не могло долго оставаться в секрете и не выйти за пределы круга добровольно-принудительно приехавших переселенцев. Разве могли местные друзья прижившихся в этой местности корейцев оставить столь экзотические блюда без внимания? Особенно в молодежной среде. Ну а в мутные девяностые годы это стало чуть ли не культовым ритуалом у подростков. Тем более, что для организации этой оргии почти не нужны были деньги, которых у молодежи никогда не было в достатке.
Он вез их в сторону свалки отходов какого-то скотобойного предприятия. В том месте, как он знал на собственном опыте, наверняка никого не было, кроме своры одичавших собак. Люди нормальные там, да и вообще в отвалах, без особой нужды не появлялись. Только изредка ночью приезжала машина и втихушку сбрасывала что-то с этой бойни – это он узнал от соседа, когда рассказал ему про последнюю встречу с псами. Два раз он попадал туда, когда обкатывал свой мотоцикл после мелкого самостоятельного ремонта. И оба раз эта свора внезапно выскакивала откуда-то и дико лая и рыча, кидалась на мотоцикл. Первый раз он решил, что это просто бродячие псы, бегающие в поисках еды. Когда второй раз он, запутавшийся в однообразных пересекающихся каменистых дорогах, опять заехал туда, они его чуть не загрызли. Повезло, что псы поздно выскочили на быстро едущий мотоцикл и потому набросились только со стороны коляски и не смогли достать его. После этого он понял, что это их дом и туда не стоит соваться.
Подъезжая к этому злополучному месту, куда ни при каких других обстоятельствах не поехал бы добровольно, он резко крутанул и отпустил мокрую от пота ручку газа. Урал, до этого ехавший не спеша и ровно, взревел и сделал прыжок. Как никогда, он хотел, чтобы на него, на них, напали эти звери. Если их сегодня нет на месте – то все, ему конец…
Так же неожиданно, как и в прошлые разы, из тени камней с лаем выскочила свора и, полукольцом охватив продолжающий ехать мотоцикл, бешено запрыгала сбоку и сзади. Казалось, их стало еще больше. Однозначно, что с прошлого лета они прибавили в весе и размерах. Он это ожидал и морально был готов к этой встрече, но его недобрые пассажиры – нет. Усилием воли он сдерживал правую руку, так и норовившую добавить скорости и оторваться от стаи.
