В нашей жизни скучной, бедной,
Сон – большая благодать.
Будут маятником медным
Мне о том часы стучать.
Над подушкой над моею,
Тихо, от меня тайком,
Ослепительная фея
Водит праздничным жезлом.
Есть пророческая сила
В тонком радужном жезле:
В ночь на святки сон красивый –
Признак счастья на земле.
Шум шагов своих не слышу
Почему-то я во сне,
Но мне снится: милый вышел
В майский сад, навстречу мне.
Словно юные мы оба…
И исчезла связь времен,
А проснулась – то сугробы,
Сад метелью занесен.
Фея сна неуловима,
Только все таки она
Предвещала, что с любимым
Обвенчает нас весна.
Сырая дорога от ветра продрогла,
Румянцем в небесной дали
Заря полыхает, а в сердце тревога,
Что лучшие годы ушли.
В потерянных чувствах теперь разберись-ка,-
Ты в них не отыщешь тепла,
Смородина тоже склоняется низко,
Что листьев не сберегла.
И долго ль до первого снега осталось…
Звенит по кустам ветерок.
Не молодость это, но также не старость:
Круг солнца зарей не истек.
И только блестят эти тонкие лужи,
Морозца в них хрупкого след,
Быть хочется близкой кому-то и нужной,
Ведь каждый лишь этим согрет.
Увы, я во многом сама виновата…
Продрогла теперь на ветру,
И пламенем тонким, холодным объята,
Жду первого снега к утру.
Желтый месяц, гибкой,
Золотою рыбкой,
Проплывал устало
В океане звезд.
Вечно одинокий,
Плыл он от востока,
Вслед звезда смеялась,
И крепчал мороз.
Ласковую землю,
Ту, что сладко дремлет,
В снежном одеянье,
– Освещал, как мог.
Плыл скиталец гибкий,
Золотою рыбкой,
В звездном океане,
Там, где тьма дорог.
13 дек.1969г.
Посвящается Коробко Лидии.
В селе.
Водянистыми сжатыми нивами,
Край родной, что еще напоешь?
Как осенняя песня счастливая,
– Твои лужи, дорога и дождь.
Запотевшими светится окнами
Этот день, а у самых ворот,
Отряхаясь в туман шерстью мокрою,
Лошадь белая сено жует.
В низких тучах, остывшею влагою,
Затянуло горячие дни.
От рябин полумгла над оврагами,
От дождя – светлых капель огни.
Дорогие окошки родимые,
Не забыть мне людей из села,
Свежим ветром и листьями дымными,
Так дышать я нигде не могла.
Я иду по дороге проселочной
В полевую российскую даль.
Пузырьками мечты моей солнечной
В желтых лужах вскипает вода.
1972г.
Скверная погода: сырость и туман,
Я смотрю в окошко, и опять грустна.
Наши абрикосы в розовом цвету,
Холодно беднягам на сыром ветру,
Лепестки угрюмо по ветру летят,
Землю, покрывая в розовый наряд.
Наши абрикосы -Им бы солнца свет
Им бы ласки солнца, только солнца нет.
Моя юность тоже нынче так цветет,
То туман, то дождик.…Так весна пройдет.
1967г.
Посветлели тучи,
Оживились нивы,
Стог вдохнул пахучий
Капли дождевые.
И прохладно-сладок
Молодой горошек,
Меж морковных грядок,
Лег июльский дождик.
И колышет просо
Ветерок игривый.
И свежа береза,
И упруга ива.
В синем небе чистом
Вдруг заулыбалось
Солнце, и на листья
Жемчугом упало.
Посвящается семье Фурсовых
Соседи.
До чего же люблю утро свежее раннее,
И восторга полна, я на звезды смотрю,
Недоступны они в своем вечном сиянии,
Но вот вышли, чтоб встретить со мною зарю.
Двор наш маленький, только в нем люди хорошие,
В их окошках еще не зажегся и свет.
Пусть от звезд серебро – это звонкое крошево –
Осыпает их счастьем и стелется вслед.
Дышит синей прохладой опять небо чистое,
Стал восток по краям все сильней розоветь,
Если б песни мои, что о людях написаны,
Петухи на рассвете сумели пропеть.
Ах, Дружок, ты не лай, работяги – хозяева
Пусть поспят. Я ценю неустанный их труд:
Потому что они до вечернего зарева
На работе тяжелой своей устают.
Облака, облака, жизнь такая же быстрая…
Как прожить без соседей, без добрых, когда
Среди ночи, пусть даже они и не выспятся,
Прибегут, если рядом случится беда.
Очень скоро окошки соседей засветятся,
А потом из-за гор солнце сразу взойдет,
Мне соседи теперь только вечером встретятся,
И с улыбкою каждый мне молча кивнет.
Автологических стихов
Учти тяжелые вершины,
В них прозу ты любить готов?
Знай, – в прозе отпечаток сильный.
Ведь проза может быть звучна
И без метафор и сравнений,
Коль чувств и мудрости полна,
Правдивости изображений.
Смысл автологии простой:
В ней краски те, что есть в природе.
Готов писать уже? Постой!
Есть переливы в ней мелодий.
И про читателя, мой друг,
Везде и всюду помнить надо:
Воспримет ли стихи на слух,
Не будет ли рассеян взглядом.
Знай, начинающий поэт,
Коль посвятишь ты душу музе:
В капризной славе – счастья нет!
Не будь ее ленивый узник.
Но честный труд тебя спасет,
Работай до изнеможенья,
И прозе и стихам – почет,
Когда в них есть души движенье.
Когда поэзией полна
Твоя задумчивая проза,
То для стихов как раз она,
Стихи должны цвести как розы.
Что ни движение – есть смерть.
И впрямь – святое изреченье,
Но надо здесь в виду иметь
Смысл философского ученья.
Движенье – часто суета,
Лишь душ и разума блаженство –
Предел движенья, высота.
(Здесь душ должно быть совершенство)
Но Эпикур не отрывал
От тела души, вот в чем дело.
Он с телом их соединял,
Чтоб все в гармонии звенело.
Блаженство тела? Что ж и в том
Я в жизни назначенье вижу,
Мы с каждым приходящим днем
В движении к блаженству ближе.
О, Эпикур! Мудрец большой!
Кто понимал его превратно
В движенье был, но только шел
Он в направлении обратном.
